- Ладно, давай решать, – сказал он, когда впереди показалась развилка, - вправо или влево?
Я посмотрела в одну сторону, затем в другую.
- Влево.
Несколько мгновений еще висела тишина, затем мы разговорились.
- Хлеб, - предположила я.
- Бобы, - отозвался он.
- Биточки, - ответила я. Уэс помолчал.
- Да что за ерунда с этими словами на «И»? – возмутился он, наконец. – Это невозможно!
- Я же предупреждала, - рассмеялась я, - раньше я много играла в эту игру.
Он поднял голову и посмотрел на небо, сунув руки в карманы. Мы шли уже двадцать минут, но ни одной машины и ни одного пешехода так и не встретили. У меня был с собой сотовый, но Кристи не брала трубку, Берта не было дома, а моя мама ушла на какую-то встречу, так что мы были предоставлены сами себе. Шагая по дороге, Уэс предложил поиграть во что-нибудь, чтобы скоротать время, так мы и закончили игрой в слова с кулинарным уклоном.
- Идеальный завтрак, - предложил он, наконец.
- Не подходит, - хихикнула я.
- Разумеется, подходит! – несмотря на то, что Уэс сам выбирал категорию: еда, он все равно проигрывал, и это выводило его из себя. Шутливо, разумеется, но он начинал возмущаться и спорить.
- Завтрак – это еда, - согласилась я, - но никак не отдельное блюдо, так что нет.
- Ты собираешься поспорить об этом, да? – хмыкнул он.
- Нет, - подул ветер, листва на деревьях негромко зашуршала, - но завтрак – это не блюдо. У меня все.
- Мисс, которая знает все правила!
- Моя сестра настоящий жулик, так что мне приходится их знать, - пожала плечами я.
- Она жульничала в этой игре? – удивился он.
- Она жульничала всегда. Когда мы играли в «Монополию», Кэролайн всегда настаивала на том, что, раз она банкир, то может брать кредиты в собственном банке для оплаты покупок. Мне было десять или одиннадцать, когда я играла в эту игру с кем-то другим, и тогда мне впервые сказали, что так делать нельзя.
Уэс расхохотался, его смех разнесся по пустой дороге, и я сама не смогла удержаться от улыбки.
- Если мы играли в гляделки, - продолжала вспоминать я, - она всегда моргала. Постоянно. А потом утверждала, что ей что-то попало в глаз, или вообще – что мне просто показалось. У нее было море отговорок. А уж когда мы играли в «Правду», она без конца врала.
- В «Правду»? – переспросил Уэс. – А что это?
- Ты никогда не играл? – удивилась я. – Серьезно? Боже, а что же вы делаете в машине во время долгих поездок?!
- Ну, мы обсуждаем политику, мировые новости и экономические проблемы, - пожал плечами Уэс, затем снова рассмеялся, заметив выражение моего лица. – Спокойно, я шучу. Мы обычно читаем комиксы или прикалываемся друг над другом, если ездили с отцом. А если с мамой, то подпевали песням в стиле кантри на радио.
- Ты пел кантри, - пробормотала я, впечатленная. Как ни странно, я не могла представить себе такой картины.
- У меня не было выбора, от них никуда не денешься. Я вообще знаток всего репертуара Вуди Гатри.
- Спой что-нибудь для меня, - я шутливо подтолкнула его локтем. – Я же знаю, ты мечтаешь об этом!
- Нет, - твердо отозвался он.
- Ну же, я уверена, у тебя прекрасный голос.
- Вовсе нет.
- Уэс, - серьезно позвала я.
- Мейси, - его голос вдруг тоже посерьезнел. – Нет.
С минуту мы снова шли в молчании. Где-то вдалеке зажглись огни, затем снова погасли. Должно быть, радиовышка. Уэс вздохнул, потряс головой, а я подумала – интересно, сколько мы уже прошли?
- Итак, «Правда», - вдруг произнес он. – Как в нее играть?
- Это потому, что ты не можешь придумать еду на «И»?
- Нет, - наигранно недовольно отозвался он. – Ну, может быть. Так как играть?
- Мы не можем играть в «Правду», - покачала я головой.
- Почему это?
- Потому что это может быть действительно неприятно.
- В каком смысле?
- Поверь мне. Тебе приходится говорить правду, даже если не хочется.
- Я могу с этим справиться, - заверил он меня.
- Да ты просто не можешь придумать еду на «И», – поддела я.
- А сама-то!
- Индейка. Имбирное печенье.
- Ладно, ладно, - он поднял ладони, - так и быть. А теперь говори, как играть.
- Так и быть. В «Правде» нет особых правил, кроме одного: тебе задают вопрос – ты говоришь правду.
- И как победить?
- Типичный мальчишеский вопрос, - закатила глаза я.
- А что, девчонки не любят побеждать? Можно подумать, это не ты убеждала меня, что «идеальный завтрак» не подходит в качестве еды!
- Он и не подходит.
Уэс поднял брови. Поверить не могу, подумала я. Две недели назад я не могла и двух слов связать в присутствии Уэса, а теперь мы с ним идем по пустой дороге и спорим об играх.
- Вернемся к «Правде», - напомнил он. – Ты рассказывала, что…?
- Чтобы выиграть, надо, чтобы другой человек отказался отвечать на вопрос. Например: я задаю вопрос, и ты на него не отвечаешь. Затем ты задаешь вопрос, и если отвечаю я, то я становлюсь победителем.
- Но это же так легко! Что, если я спрошу что-то простое?
- Нет, - покачала головой я, - не спросишь. Это должен быть действительно сложный вопрос, потому что ты не хочешь, чтобы я выиграла.
- А-а, - протянул он, кивая. – Какие психологические трюки.
- Это больше игра для девчонок, - пояснила я, - поднимая голову и глядя на звезды. – Идеально подходит для небольшой драмы на пижамной вечеринке. Я же говорила, тебе не захочется играть.
- Почему же. Мне хочется.
- Серьезно?
- Да. Давай, удиви меня.
Я задумалась. Мы шагали прямо по середине дороги, освещанные ярким желтым светом.
- Ладно. Какой твой любимый цвет?
Он посмотрел на меня.
- Не придуривайся.
- Я просто не хочу, чтобы тебе было сложно!
- Не надо. Спроси что-нибудь настоящее.
Я округлила глаза.
- Как хочешь, - и, без лишних размышлений, поинтересовалась, - почему тебя отправили в школу в Майерсе?
Уэс помолчал, и я подумала, что зашла слишком далеко, но тут он сказал:
- Я вломился в чужой дом. С кучкой ребят, с которыми я тогда дружил. Мы ничего не взяли, лишь выпили пару банок пива, но соседи заметили нас и позвонили копам. Мы сбежали, но нас поймали.
- Почему?
- Что почему? Почему сбежали?
- Нет, почему мы вломились в дом?
Уэс пожал плечами.
- Не знаю. Эти ребята, с которыми я дружил, частенько делали это раньше, но я никогда в этом не участвовал. А в тот раз почему-то пошел заодно. Это был мой первый привод в полицию, первый и единственный, но тогда было решено, что я должен понести какое-то наказание, чтобы впредь этого не делать, так что меня отправили в ту школу. Я должен был быть там шесть месяцев, но меня выпустили через четыре.
- Мой парень, - начала я, затем исправилась, - ну, вроде как, парень, он преподавал там. Подтягивал ребят по разным предметам.
- Правда?
- Ага.
- Так что это за история? – поинтересовался Уэс. – С тем парнем?
- Что?
- Ну, ведь сейчас моя очередь задавать вопрос, верно? Игра же идет именно так?
- Хм, - опустила взгляд я, - да, пожалуй. Уэс махнул рукой, подсказывая, что мне нужно отвечать на вопрос. Прекрасно, подумала я, глаза перед собой. Какая удача. Невероятное везение.
- Я жду, - напомнил соперник. – Хочешь сказать, что ты пропускаешь ход?
- Нет! – возмутилась я. – Разумеется, нет. Я отвечаю. Просто собираю мысли для овтета.
Прошло еще несколько секунд.
- А тут есть ограничения по времени? – поинтересовался Уэс невинным голосом. Я послала ему убийственный взгляд. – Да я просто спросил!
- Ладно, - я сделала глубокий вдох. – Мы были вместе полтора года. И он, знаешь, вроде как гений. Очень умный и сообразительный. Этим летом он уехал в образовательный лагерь, и я повела себя чересчур навязчиво, а он этого не любит. Он очень независимый.