- О, великолепно! Твоя мама – просто гений. Мы уже начали планировать еще один такой, верной, Дебора?
Мама рассмеялась.
- Начнем прямо завтра.
- Непременно, - миссис Буркок тоже рассмеялась, помахала рукой на прощание и отошла. Мы с мамой стояли в молчании, мимо нас проходили последние гости.
- Так, - начала я, - ты получила мое сообщение?
Мама взглянула на меня, и я поняла, что она в ярости. Просто в бешенстве. Как я умудрилась не заметить этого раньше?!
- Не сейчас, - железным голосом произнесла она.
- Что?
- Мы, - медленно повторила она, вбивая слова, словно гвозди, - не собираемся обсуждать это прямо сейчас.
- Отличный прием, Дебора! – мужчина в брюках и рубашке махнул маме рукой, крепко держа другой сынишку.
- Спасибо, Рон, - улыбнулась мама. – Рада, что вам понравилось.
- Мама, это не моя вина, - воскликнула я и тут же остановилась. Не с этого я хотела начать, совсем не с этого. – У Делии…
- Мейси.
Никогда раньше я не слышала, чтобы она произносила мое имя таким голосом. Никогда раньше я не боялась звука ее голоса. До нынешнего момента.
- Ты идешь домой, в душ и в постель. Все случившееся мы обсудим позже.
- Мама! Просто позволь мне объяснить, ты не понимаешь. Сегодня…
- Иди, - мама указала в сторону дорожки. Я не двинулась с места, и она посмотрела мне в глаза. – Сейчас же.
Затем повернулась и пошла в противоположную сторону. Она просто уходила от меня, а кто-то кричал слова благодарности, и он махала рукой в ответ. Я застыла, не в силах поверить в то, что происходит. Ее фигура все удалялась и удалялась от меня, она ни разу не обернулась, чтобы посмотреть, что я делаю, и мне показалось, что все стены воздушного замка, которые воздвиглись вокруг меня за последние часы, рухнули, оставляя лишь облака пыли.
Я побрела домой, зашла в свою темную комнату, зажгла свет. Раньше я не ощущала одиночества, оставаясь дома одна, но сейчас оно накрыло меня с головы до пят. Остановившись у зеркала, я увидела, что моя рубашка выбилась из джинсов, на одной из штанин пятно от соуса, волосы растрепаны, а лицо заплакано и измазано потекшей тушью. Именно такой увидела меня мама, но, вместо того, чтобы спросить, что произошло, она отправила меня домой, в душ. Сейчас это звучало, как злая ирония, ведь я как раз хотела рассказать ей, что чувствую себя свободной, излечившейся, отмывшейся от трудностей последних месяцев, если угодно. Но теперь это было неважно, меня просто заставили замолчать и, как обычно, придержать все при себе. И дело было даже не в Джейсоне и не в опоздании на пикник. Мама просто увидела меня настоящей, не безупречной, не той, у которой внешне все в порядке, и это ей не понравилось. Очень не понравилось. Так что теперь мне оставалось лишь гадать, к чему приведет наше завтрашнее «обсуждение всего случившегося», но, так или иначе, хорошего можно было не ждать.
Проснувшись утром, я вспомнила вчерашний вечер и то, что у меня были большие проблемы, но, к счастью, были и те, кто знает о них не понаслышке.
- Вначале просто дай ей выговориться, - учила меня Кэролайн под шелест своих буклетов. Сестра приехала к нам в очередной раз, чтобы продемонстрировать успехи в ремонте дома. - Молча сиди и слушай. Не прерывай ее, это будет ошибкой и очень большой. Пусть она взорвется и выпустит пар. Не извиняйся и не оправдывайся, пока не сможешь сделать это четко и ясно. Кстати, у тебя есть хорошее оправдание?
- Я была в больнице, - я посмотрела на тюбик зубной пасты. Мне плохо, пусть хотя бы с зубами все будет в порядке. – Моя подруга рожала.
- Разве там не было телефона?
- Я звонила ей!
- Через час после того, как опоздала на пикник, - заметила Кэролайн.
- Боже, Кэр! Телефон был занят! На чьей ты стороне?!
- На твоей. Именно поэтому я тебе и помогаю, ты еще не поняла? – мрачно отозвалась сестра. – И да, не нужно приводить это в качестве аргумента. Дозвониться можно всегда.
Кэролайн прислонилась к двери в ванную, бросив свою папку куда-то в сторону. Я лишь покосилась на нее с полным ртом пасты.
- Слезы могут помочь, - продолжала она, - но только если они настоящие. Притворный плач злит ее еще сильнее. В общем, - она хлопнула в ладоши, - если ты чувствуешь, что заплачешь – то плачь. Мама в начале всегда строгая, потом смягчается, после того, как выговорится.
- Не собираюсь я плакать, - я сплюнула.
- Дело твое. Главное, не перебивай ее. Это, знаешь ли, вообще фатально.
- Мейси? – раздался снизу мамин голос, и я вздрогнула. – Не могла бы ты спуститься на минутку, пожалуйста?
Кэролайн закусила губу, явно вспоминая свои «жаркие денечки», как она любила говорить.
- Глубокий вдох, - напутствовала она и похлопала меня по плечу. – А теперь иди.
Я спустилась вниз. Мама сидела за столом, уже одетая в деловой костюм, но не взглянула на меня, когда я села напротив нее. О, нет, подумала я. Плохой знак. Я положила руки перед собой на стол, надеюсь, это приемлемая поза…
- Я невероятно в тебе разочарована, - проговорила мама, в ее голосе звенел металл. – Невероятно.
Это можно было почувствовать, даже взглянув в ее сторону, но слышать это было в сто раз хуже.
- Мейси, - я заморгала. – То, что произошло вчера вечером, было неприемлемо.
- Мне очень жаль, - начала я, но тут же одернула себя. Рано! Мой голос дрожал, это было ужасно. Вот-вот я и сама начну трястись. Мейси, держи себя в руках! Вчера я была такой смелой, могла сказать все, что угодно, объяснить все произошедшее – где же моя уверенность сейчас?
- Мы кое-что изменим, - мама повысила голос. – Теперь я не могу рассчитывать на твое благоразумие, так что просто скажу тебе, что будет по-другому.
Кэролайн, должно быть, сидит где-нибудь на лестнице и прислушивается к нашему разговору, как раньше делала я.
- Ты больше не будешь работать в ресторане.
Я хотела возразить, но прикусила язык. Кэролайн сказала, что нужно дать ей закончить. Так и поступлю. Все равно Делия не будет работать некоторое время, верно?
- Хорошо, - согласилась я.
- Вместо этого, - мама положила ногу на ногу, - ты будешь работать со мной в офисе. Мне очень пригодится твоя помощь в заполнении документов и приглашений и мероприятия. С понедельника по субботу, с девяти до пяти.
В субботу? Ну да, точно, самый загруженный день, когда клиенты приезжают в офис к маме в свой выходной. Все правильно.
- Кроме твоей новой работы, - продолжала мама, - я не хочу, чтобы ты виделась со своими знакомыми из ресторана. Твое поведение очень сильно изменилось в последнее время, я считаю, что именно они тому причина.
Я лишь молча смотрела на нее, вспоминая, какой представляла ее вчера вечером. Сейчас передо мной сидел совершенно другой человек. О боже…
- Пока не начнутся занятия в школе, ты должна быть дома к восьми часам. Таким образом мы обе будем уверены, что у тебя достаточно времени для занятий и подготовки к экзаменам.
- К восьми? – вырвалось у меня. Мама приподняла бровь.
- Если хочешь, можно к семи.
Я опустила взгляд на свои руки, покачала головой.
- У тебя осталась ровно половина летних каникул, - сказала мама. – Как она пройдет – зависит от тебя. Ты это поняла?
- Да. Поняла.
- Хорошо, - мама поднялась, задвинула свой стул. – Увидимся в офисе через час.
С этими словами она вышла из кухни, а я осталась за столом, слушая, как она собирается на работу, прощается с Кэролайн и выходит из дома. Через пару секунд на кухню влетела сестра.
- Это было очень плохо, - заявила она, сочувственно поглядывая на меня. – Очень.
- Я не могу видеться с друзьями, - убито прошептала я. – Я вообще ничего теперь не могу делать.
- Она успокоиться, - потрепала меня по плечу Кэролай.
- Надеюсь.
Но я знала, что сестра была неправа. Мама была недовольна уже долгое время, и наш разговор был лишь вершиной айсберга. Мама хотела держать все под контролем, теперь в зоне ее пристального внимания оказалась я, и вряд ли мне удастся избавиться от него.