- Поверить не могу! – взорвалась Кэролайн. – Да ты хоть сама-то себя слышишь?!
- Кэролайн, пойми, пожалуйста, - терпеливым голосом проговорила мама, - это очень важно.
- Нет! – закричала сестра, и я от неожиданности подскочила на месте. – Эта работа для тебя никогда не заканчивается. Ты обещала мне, что возьмешь отпуск, и я в лепешку разбилась, заканчивая все к назначенному сроку, чтобы мы хотя бы неделю могли провести все вместе, как одна нормальная семья! И что теперь? Теперь ты заявляешь, что у тебя есть дела поважнее! – Кэролайн потрясла головой. – Боже мой! Да ты просто делаешь все, чтобы избежать этого.
- Избежать чего?
- Прошлого, - сестра сузила глаза. – Нашего прошлого, мама. Ты знаешь, как я устала делать вид, что ничего не происходит, и притворяться, что его никогда не существовало? Ты знаешь, как я устала не видеть его снимки в доме или не находить его вещей? И все это лишь потому, что ты не можешь позволить себе горевать о папе!
- Не смей говорить мне о горе, - низким голосом сказала мама. – Ты даже понятия не имеешь…
- Имею! – чем тише говорила мама, тем громче кричала моя сестра. – Я никогда не пыталась скрывать, что расстроена, и я не пыталась забыть! А ты спряталась в своей работе и по уши увязла в этих таунхаусах, потому что они такие новые и идеальные и ни о чем тебе не напоминают.
- Прекрати.
- И посмотри, наконец, на Мейси, - Кэролайн не слушала ее. – Ты хоть видишь, что с ней сделала?
Мама посмотрела на меня, и я невольно сползла вниз на стуле.
- С Мейси все в порядке, - отозвалась мама. – Кэролайн…
- Нет, не в порядке. Ты всегда так говоришь, но это очень редко оказывается правдой! – сестра смотрела на меня, словно я должна была сделать что-то, что подтверждало бы ее правоту, но я не могла даже пошевелиться. – Ты вообще обращаешь внимание на то, что с ней происходит? Ей очень плохо с тех пор, как умер папа, но она держится изо всех сил, лишь бы не расстраивать тебя. Этим летом она наконец-то нашла друзей и дело по душе, а что потом? Стоило тебе заметить, что она чуточку изменилась, как ты все у нее отобрала и привязала к себе!
- Это не имеет никакого отношения к тому, о чем мы говорим, - возразила мама.
- О нет, имеет, - яростно сверкнула глазами Кэролайн. – Самое прямое отношение, если хочешь знать. Мейси едва стало лучше, неужели ты не замечаешь? Даже я это поняла, а ведь я бывала здесь гораздо реже, чем ты. Она была другой!
- Именно, - кивнула мама. – Она была…
- Счастливой! – рявкнула сестра. – Мейси начала жить своей жизнью, а тебя это напугало точно так же, как и дом на пляже. Ты считаешь себя такой сильной, потому что никогда не говоришь о папе? Так вот что - скрывать чувства умеет любой, а встретиться с ними лицом к лицу могут только сильные люди.
- Я все отдала, чтобы сохранить нашу семью, - твердо сказала мама. – А тебе, как я погляжу, и этого недостаточно?
- А мне и не нужно все, - выдохнула Кэролайн. – Я хочу только, чтобы ты позволила мне, Мейси и себе помнить папу и горевать о нем, если хочется.
Мама громко вздохнула.
- И еще я хочу, чтобы мы провели неделю на отдыхе, как в старые добрые времена, - закончила сестра. – Вот и все.
В офисе повисла тишина, изредка прерываемая тихим гулом лампы под потолком.
- Мне нужно быть здесь, - сказала, наконец, мама. – Я не могу уехать.
- Всего на неделю, не навсегда.
- Я не могу. Мне жаль, - с этими словами мама твердой походкой прошла в кабинет и захлопнула за собой дверь. Должно быть, разговаривает с Раткой или снова заполняет какие-то документы.
Я посмотрела на сестру, та стояла некоторое время, молча глядя на закрытую дверь, затем развернулась и направилась к выходу. В ее глазах стояли слезы.
- Кэролайн., - позвала я, но она уже выскочила на улицу. Я хотела последовать за ней, но не знала, что могла бы сказать ей. С одной стороны, я понимала ее гнев, но с другой я понимала и маму. Неделя – это не навсегда, как сказала Кэролайн, но для мамы даже неделя вдали от работы может казаться вечностью. Она нашла свое безопасное место, свою нишу, если угодно, свое убежище, и ей не хочется покидать его, возвращаясь в мир того, что ее пугает.
В мамином кабинете было тихо, и, когда часы пробили пять, я собралась уходить. В нерешительности постояв у двери в ее кабинет, я все же просто взяла свою сумку и вышла на улицу, громко захлопнув входную дверь, чтобы мама знала, что я ушла.
Подойдя к дому, я еще издалека увидела лежащую на ступеньках коробочку – маленькую, аккуратную и со знакомым обратным адресом: «Уотервиль, Мэйн». С коробкой подмышкой я зашла в дом и, найдя ножницы, открыла ее. Внутри лежали, как обычно, рекламные буклеты – на первой картинке был изображен старый ремень от брюк, в каждой из дырочек которого висела связка ключей, а на второй фотографии были те же самые связки ключей, аккуратно разложенные в разноцветную коробочку со специальными отсеками под каждую из них.
«Никак не можете разобраться, какие ключи от чего? Наша новая ключница поможет вам быстро открыть нужную дверь! Оставайтесь в безопасности и экономьте свое время вместе с EZ!» - гласила надпись под картинками. Отличная идея, подумала я, повертев руках ту самую ключницу.
Часом позже, когда я готовила ужин, зазвонил телефон.
- Мейси, - это была мама, - мне нужно, чтобы ты сказала мне один номер.
- Конечно, – я отложила нож и направилась в гостиную, где лежал телефонный справочник. – Погоди, я только найду книжку.
- Нет, я думаю, ты его знаешь. Это та женщина, Делия. С которой ты работала.
- Делия? – удивилась я. – Но почему…
- Ратка отказался, - коротко пояснила мама, - а все остальные рестораны уже заняты на это время. Делия и ее команда – наш последний шанс.
- Ратка отказался? – переспросила я.
- Мейси. Номер, пожалуйста.
Я знала, что едва ли Делия возьмется за это, ведь она не брала вообще никакой работы в последнее время, посвящая все свое внимание Эйвери, но, учитывая, как проходил мамин рабочий день до сих пор, я не стала озвучивать ей свои опасения.
- 555-7823.
- Спасибо. Я скоро буду дома.
Раздался щелчок, и мама отключилась.
Глава 19
Всю следующую неделю моя сестра оставалась вдалеке от нас, связаться ней было невозможно – она перестала отвечать на мобильник и игнорировала все сообщения, которые я ей посылала. Когда мы звонили ей на домашний номер, трубку брал Уолли и по его голосу становилось ясно, что Кэролайн стащила его с дивана, вручила телефон и теперь стоит рядом и подсказывает ему, что говорить.
- Она успокоится, - говорила мама каждый раз, когда я докладывала ей об очередной неудавшейся попытке связаться с сестрой. Судя по всему, она не волновалась, даже если я места себе не находила от беспокойства. Конечно, у мамы были другие заботы помимо взбунтовавшейся дочери, прием, разумеется, куда важнее. К тому же, в последнее время с подготовкой к нему все было вон из рук плохо.
Ратка отказался участвовать во всем этом, но то было лишь начало. Прошло всего шесть дней, а нам уже казалось, что не так пошло все, что только могло: газонокосильщик не справился «с управлением», в результате чего проредил огромную клумбу прямо перед входом. Садовник сделал все возможное, чтобы восстановить испорченную красоту, но все равно намного лучше клумба не стала. Половина приглашений, разосланных по почте, вернулась из-за какой-то ошибки, а за день до приема музыканты из струнного квартета позвонили, чтобы отменить свое выступление – трое из них отравились на свадьбе, куда были приглашены.
Впрочем, в последний вечер удача, кажется, снова стала поворачиваться к нам лицом, и рабочие, устанавливающие шатер, прибыли вовремя. Мы стояли, наблюдая, как они разворачивают купол, и мысленно готовились к очередной катастрофе, но все прошло удачно.