Но ты засунул пальцы в рот и свистнул, бойцы выстроились в колонны. Все стали прощаться, и ты увел мужчин прочь из деревни. Женщины зарыдали в голос, стали обниматься и потихоньку расходиться по домам. Я повернулась и побежала по улице, чтобы поплакать в одиночестве.
XLIX
Как-то давно Даррелл прочитал маме об одной французской девушке. Она услышала ангельские голоса, сказавшие ей, что она должна спасти свой народ от англичан. Она переоделась в мужскую одежду и стала пламенно призывать народ подняться на войну. Собрав армию, она победила захватчиков во имя любви к родине. За свою смелость и страсть позже она была объявлена еретичкой и ведьмой и сожжена на костре.
Разве я люблю тебя меньше, чем она свою родину?
Только я не могу говорить.
L
Сегодня они придут. Сегодня они убьют тебя.
Сегодня весь день мы ждали. Это было похоже на агонию.
Все утро я по просьбе мамы собирала в лесу хворост. Его требовалось много, очень много. Чтобы стирать, мыть, варить травяные кровоостанавливающие настои. В лесу нет столько хвороста и столько трав, чтобы заставить окровавленное, остановившееся сердце вновь забиться.
Но мы должны стараться.
И я собирала дрова, радуясь, что двигаюсь. Я ломала и выкручивала покрытые мхом, изъеденные жуками ветки упавших деревьев. Они будут плохо гореть, но ничего другого мне не попадалось. Топорик взял с собой Даррелл.
В деревне было спокойно. Спокойствие – это единственно, что нам остается, чтобы держаться.
Женщины с детьми и стариками, которые могли самостоятельно передвигаться, уехали. Остальные собрались в кузне Горация Брона, как в крепости. Юнис Робинсон с сестрами и племянниками уехала в лес. Мария осталась. Она тоже оказалась храброй или же безрассудной.
А мои мысли находились в четырех милях отсюда с тобой. Где ты? Что ты делаешь? Сидишь в зарослях, отмахиваясь от комаров, надеясь, что гонцы вернутся, и ждешь, когда из-за поворота появятся корабли?
LI
Гуди Праетт нашла меня у тропинки, где я собирала палки. После долгих лет, проведенных на солнце, ее лицо стало сморщенным как высохшее яблоко. Спина согнулась как пастуший посох. Ее не пугали даже захватчики. Ничто не могло напугать Гуди Праетт. Даже мой отрезанный язык.
– Почему ты все еще здесь? – спросила она. – Почему ты не уехала вместе со всеми? Гуди Праетт старая, а у тебя еще вся жизнь впереди.
Она всегда говорила о себе в третьем лице.
Я постучала по губам пальцем.
– Глупости, – сказала она. – Беги, догоняй повозки!
Я покачала головой.
– Твоя мать тоже осталась, – она как будто стыдила нас. – А твой недоросль-братец ушел воевать. В вашей семье нет идиотов, но у вас явно не хватает здравого смысла. Можешь так и передать своей матушке. Погоди-ка, да ты ведь не можешь. Во всяком случае, так говорят. Тогда с добрым утром тебя.
LII
Джип жалобно выл и скулил у дерева. Я попробовала утешить его молоком, но у него совсем не было аппетита. Полными тоски глазами он смотрел сквозь лохматую челку и ждал, когда ты вернешься. Бедный пес, он не знал, что ты можешь никогда не вернуться.
LIII
Как я могла бродить по лесу, когда ты шел навстречу гибели? Я нашла папин надгробный камень и постояла у него. Я глубоко вдыхала воздух, чтобы как можно дольше почувствовать жизнь.
Пока ты жив, неужели я не могу хоть что-то сделать?
Спасение. Если не от Господа, то откуда?
Отец, отец ты жил и умер, поговори со мной, если можешь, если способен.
Перед глазами мелькнул калейдоскоп образов: порох, ящики. Его нож, его лицо.
Арсенал. Украденный арсенал города.
Взрыв, который скрыл все следы. Беглый полковник, которому очень был нужен порох.
Рожденный воевать, теперь вооружен.
Пропавший арсенал. Я два года прожила в украденном арсенале.
Меня пробрала дрожь, и я опустилась на колени.
LIV
Вот бы кто-нибудь его нашел и забрал. Вот бы кому-то хватило отваги отдать за это жизнь.
LV
Это нельзя назвать отвагой. Если это сможет тебе как-то помочь – можно выбрать и смерть.
Умрешь ты – умру и я. Если ты останешься в живых, ты женишься, как я буду ходить каждый день мимо твоего дома и видеть там Марию? Я не хочу омрачать твою новую жизнь своим присутствием. Ты должен жить даже, если твоя женитьба разобьет мне сердце.
Я могу сделать так, чтобы река забрала меня, как когда-то забрала Лотти, а ты все равно погибнешь еще до заката.
Мне известно, где обитает тот, кто способен спасти тебя и город. А я могу дать ему то, что он хочет.