Я встал с кровати и прошёл в ванную. Принял контрастный душ и растёрся полотенцем. Зеркало запотело, но осушать его я не стал. Зачем? Чтобы увидеть небритое осунувшееся лицо с красными глазами? Причесался на ощупь.
Есть не хотелось. Поэтому перекусил двумя бутербродами и чашкой кофе.
Было у меня одно хорошее, годами проверенное средство от усталости – рыбалка! Рыбалка как медитация: отрешённо смотреть на поплавок или вдаль, за горизонт. И ещё немаловажное условие – чтобы не было рядом ни рыбаков, ни праздношатающихся отдыхающих с глупыми вопросами: «Что ловится?», «Клюёт или не клюёт?» Ужасно это раздражает, особенно когда не клюёт и не ловится!
Сборы были недолгие. И вот уже через десять минут я шёл по аллее вдоль бухты со старой бамбуковой удочкой в руке и пригоршней замороженных чилимов в пакете. Несмотря на конец августа и яркое солнце, жарко не было. Может, потому что ночью и утром была гроза или потому что всё лето не отличалось в этом году солнечной погодой.
Отдыхающих было немного: несколько человек купались, некоторые прохаживались вдоль берега, кто-то зашёл по колено в воду, несколько детей строили песочные замки. В общей сложности у воды было человек десять-пятнадцать, не больше.
Да, это был уже не тот санаторий, что десяток лет назад, когда сюда съезжались отдыхающие со всех республик СССР. Свежий воздух, лечебная грязь, относительно чистая бухта, убранный, уютный пляж. Но с каждым годом народу становилось всё меньше и меньше, и к середине девяностых санаторий практически зачах: беседки, расположенные почти у самого берега, никто не подкрашивал, прогнившие доски пола и перил не меняли. Многочисленные клумбы, некогда засаженные всевозможными цветами, зарастали бурьяном, аллеи не подметались, декоративные кустарники, которые раньше постоянно подстригали, постепенно превращались в сплошную зелёную стену с торчащими в разные стороны ветвями.
Я подходил к тому месту, где надо было принимать решение, куда идти дальше. Либо на каменную насыпь, уходящую метров на пятьдесят в закрытую бухту, где глубина и открывающийся вид позволяли и рыбёшку поймать, и просто отдохнуть, или пройти чуть дальше метров на сто, за мыс, где море от леса отделяла грунтовая дорога, заканчивающаяся тупиком.
Преимущество второго варианта – редкие прохожие. Недостаток: добротный низкий железобетонный пирс, спроектированный в виде ласточкиного хвоста, был построен на отмели, где глубина на самой крайней его точке во время прилива достигала чуть больше полуметра. Поэтому шансы поймать какую-либо рыбку равнялись нулю.
Я приближался к точке принятия решения. Ещё издали было видно, что на насыпи находились два рыбака-завсегдатая, которых я узнал по одежде и по привычному их месторасположению.
«Хорошо, пусть будет насыпь!» – решил я. Но когда я свернул с асфальтированной аллеи на тропинку, ведущую к берегу, со мной произошла странная штука: сперва на мгновение перехватило дыхание, затем по глазам ударил яркий свет, как будто в лицо направили прожектор, после чего окружающий меня мир окрасился странными цветами. Вернее, цвета остались те же, но без оттенков и полутонов: трава – зелёная, неестественно зелёная, одуванчики – ярко жёлтые, небо – пронзительно голубое, асфальт – чёрный. Всё было очень яркое, контрастное, без теней. Как будто рисовал ребёнок, макая кисточку в акварель определенных цветов, не смешивая их.
В этот же момент мне показалось, что меня приподнял над землёй и подтолкнул вперёд плотный поток воздуха. Сердце учащённо забилось, ноги задрожали. Я остановился. Несколько раз глубоко вдохнул – выдохнул. Всё вокруг приобрело прежний, естественный вид. Сердцебиение пришло в норму, дрожь в ногах почти пропала. И только сейчас я заметил, что прошёл (а прошёл ли?) лишних метров семьдесят от того места, где надо было сворачивать к морю! Я решил посмотреть на реакцию людей, которые, возможно, находились рядом. Я медленно обернулся. Позади меня никого не было. Ближайшие голоса доносились из-за стены зелёного кустарника, отделяющего аллею от пляжа. Лишь кто-то очень похожий на меня, высокий, худой, в такой-же футболке и бамбуковой удочкой, шагнул за угол лодочного гаража.
«Что-то странное творится со мной сегодня! – подумал я. – Наверно, так люди сходят с ума. Но почему? Недосып, или что-то съел?»