Реймонд Карвер
Всякие мелочи
В тот день с самого утра изменилась погода, снег таял, превращаясь в грязную воду. По слуховому окошку, выходящему на задний дворик, струйками текла вода. На улице смеркалось; из-под колес проезжающих мимо машин летели брызги. В доме тоже становилось темно.
В тот момент, когда она появилась в дверях спальни, он заталкивал одежду в чемодан.
— Я рада, что ты уходишь! Как я этому рада! — крикнула она. — Слышишь?
Он продолжал складывать вещи в чемодан.
— Сукин ты сын! Да я просто счастлива, что ты уходишь! — она заплакала. — Ты ведь даже мне в глаза смотреть не смеешь!
Тут она заметила на кровати фотографию ребенка и схватила ее.
Он поднял на нее взгляд, она утерла слезы и пристально на него посмотрела, а потом развернулась и пошла обратно в гостиную.
— Положи на место, — сказал он.
— Собирай вещи и уматывай, — отозвалась она.
Он ничего не ответил. Застегнул чемодан, надел пальто и, прежде чем выключить свет, оглядел комнату. А потом пошел в гостиную.
Она стояла в дверях кухоньки с ребенком на руках.
— Отдай мне ребенка, — сказал он.
— Ты в своем уме?
— В своем. Но прошу: отдай мне ребенка. Я потом пришлю кого-нибудь за его вещами.
— Не смей его трогать, — прошипела она.
Малыш заплакал, и она откинула край одеяла, прикрывавший его голову.
— Ш-ш-ш, — принялась она успокаивать.
Он направился к ней.
— Ради бога! — воскликнула она. И сделала шаг назад, в кухню.
— Отдай мне ребенка.
— Убирайся отсюда!
Она отступила в угол к плите, стараясь как можно больше прикрыть своего малыша локтем.
Но он был уже рядом. Он потянулся через плиту и вцепился в ребенка.
— Отдай, — сказал он.
— Отстань, отстань! — закричала она.
Ребенок орал, весь красный как рак. Они задели висевший за плитой цветочный горшок, и он упал.
В какой-то момент он припер ее к стене и попытался разжать руки. Теперь он тоже держал малыша, навалившись всем телом.
— Отдай, — все твердил он.
— Прекрати. Ему же больно!
— Ничего ему не больно, — сказал он.
Кухонное окно почти не пропускало света. В полумраке он одной рукой пытался расцепить ее сжатые пальцы, а другой перехватил орущего ребенка у плеча.
Она почувствовала, как под его напором слабеют пальцы. И поняла, что не сможет удержать своего малыша.
Руки ее разжались, и она закричала:
— Нет!
Все равно ребенок останется с ней. Она попыталась схватить его за другую ручку. Обхватила тоненькое запястье и потянула, подавшись назад.
Но он не отпускал. Почувствовав, что ребенок выскальзывает у него из рук, он с силой дернул на себя.
Вот так все и решилось.
Реймонд Карвер. Биография
Сын арканзасского грузчика, страдавшего запоями, и лоточницы.
Родился 25 мая 1938 года в штате Орегон, в поселке Клэтскани с населением в семьсот человек; вырос в маленьком рабочем городке Якима, штат Вашингтон.
В восемнадцать женился, в двадцать — отец двоих детей. Брался за любую черную работу, самая чистоплюйская его должность в те ранние годы — работа больничным сторожем. В 1958 году перевез семью в Парадиз в Калифорнии и поступил в Чико Стейт Колледж. Начал писать — урывками, используя каждую свободную от физического труда минуту. В 1960 году опубликовал свой первый рассказ «Времена ярости» (The Furious Seasons). В 1963 году окончил Гумбольдт Стейт Колледж.
Дальше — литературные курсы в Сакраменто Стейт Колледж, ночная работа и редкие публикации в безгонорарных литературных журналах. С 1967 по 1970 работал редактором в Пало Альто, а когда лишился места в учебном издательстве, то от безденежья и безнадежности запил горькую. И даже литературная премия «Дискавери» (Открытие), присужденная ему в 1970 году, не спасла от десятилетнего запоя. Как он писал потом, к тридцати девяти годам алкоголь разрушил здоровье, сломал семью, отравил творчество.
В 1977 году началась вторая жизнь Карвера. Второго июня он бросил пить — «желание жить пересилило», объяснял он позднее. Осенью он встретил соратницу по писательскому цеху, поэтессу Тэсс Гэлахер, — они соединились. В течение последующих десяти лет Карвер и Гэлахер написали «на двоих» двадцать пять книг, выступив в 1985 году соавторами сценария о Достоевском.
В феврале 1988 года у Карвера обнаружили рак легких. Он умер 2 августа 1988 года.
Его автоэпитафия точна и емка, как все, им созданное: «Писатель, автор рассказов, поэт, немного эссеист».