Хлопнул парус.
Все посмотрели наверх.
Небо будто погасло. Ни одной звезды.
Давиди несколько раз нажал кнопку автопилота, лодка повернула на два градуса, захватывая парусом ветер, и вновь устремилась вперед.
Нестор набрал номер телефона друга.
— У него даже компьютер не работает! — жаловался по-русски.
— Мы договорились созваниваться дважды в сутки. Мой Винченцо будет передавать ему погоду и координаты ветров.
— А если мой телефон… Если он за борт упадет? Что мы будем делать?
— А ты его не роняй!
— Да если бы я знал, что его баба бросила!
— То что? Не пошел бы?
Несто выматерился.
— Пошел бы.
— Ну так я же знаю. Зачем было волновать тебя заранее.
— Спасибо, что позаботился!
— Не за что… Кстати, мне тут Винченцо говорит, что у вас погода меняется, будет достаточно сильный ветер!
— Да, звезды исчезли…
— Это тебе на первый день!.. Главное — не ссы за борт. На этом многие погорели. И помни: одна твоя рука должна всегда принадлежать лодке! Всегда. Даже в штиль!..
Они договорились созвониться утром, после чего Нестор сообщил капитану, что ожидается сильный ветер.
— Не волнуйся, — успокоил капитан. — Мне не нужен компьютер, чтобы знать об изменении погоды. К тому же у меня есть барометры. Из металла — в кубрике висит, второй, из огня, у меня внутри, прямо в сердце. Я чувствую любые изменения!..
— А то, что тебя Антонелла собирается бросить, ты чувствовал своим огненным барометром?
— Нет, в этом случае мое сердце было обмануто…
Давиди замолчал, Майки вообще никогда первым не заговаривал, а потому Нестор сидел и вслушивался в темноту. Стрекотал на ветру пропеллер, заряжающий генератор, шипела, умирая, разрезанная волна. Он посмотрел на воду и увидел мириады светящихся точек. Океанские светлячки. Планктон… Нестор опять испытал чувство удовлетворения. Он точно понимал, что делает что-то совершенно необычное для себя, а потому правильное.
Неожиданно капитан встал, поднял бородатое лицо к небу, как будто хотел что-то разглядеть.
— Что-то случилось? — спросил Нестор.
— Тихо!
Давиди еще некоторое время послушал пространство, стремительно нырнул в кубрик, затем так же стремительно вынырнул из него и что-то сообщил Майки по-итальянски. Матрос тотчас вскочил и перебрался на палубу. За ним последовал и капитан, и они быстро стали убирать паруса.
Нестор чувствовал — что-то происходит. И не только потому, что команда убирает паруса. В воздухе будто сконцентрировалось электричество, запахло озоном, а остановившуюся лодку почти перестало качать.
Давиди запустил двигатель, и лодка пошла перпендикулярно первоначальному маршруту.
Майки и капитан будто чего-то ожидали, всматриваясь в ночь.
Нестор тоже чего-то ждал.
От напряжения команды в нем зародилась тревога. В желудке пришли в движение сырные крекеры, и захотелось выблевать их.
— Что происходит? — спросил Нестор, стараясь сохранять спокойствие.
— Барометр упал, — сообщил Майки.
— Сильно упал, — подтвердил капитан.
Потянуло легким ветром.
Нестор подумал — вот будет незадача вот так вот, в пятидесяти милях от суши, погибнуть. В первый день, вернее, ночь, попасть в кораблекрушение!.. Такое только для истинных неудачников и мудаков. Вместо Антарктики — дно возле тропического острова.
Капитан и Майки по-прежнему балансировали на палубе, широко расставив ноги, вглядываясь в беспросветную темень. Ветер усилился, развевая длинные волосы Давиди. Он стоял без движений, сложив руки крест на крест, как Наполеон в ожидании сражения.
Майки включил фонарик и направил луч света в безбрежный океан.
Гигантскую волну они увидели все вместе и сразу. С пятиэтажный дом, черной гранитной стеной она падала прямо на борт лодки.
— Бля! — воскликнул Нестор.
Он мог бы успеть восхититься таким природным чудом, если бы успел. Но в его открытый рот попали брызги надвигающейся катастрофы, а еще через мгновение миллионы тонн воды подхватили человеческое тело, словно спичку, закружили, сдавливая и перемалывая, а потом вдруг отпустили, будто из пращи, подбросив на десятиметровую высоту.
Он упал рядом с опрокинутой лодкой и еще был жив, когда по его позвоночнику ударило лопастью винта, который бесполезно крутился, тратя вытекающий в океан дизель.
Нестор потерял способность двигаться, лишь рот его открывался в безмолвных криках.
Он был в полном сознании, когда пошел ко дну. Перебитый позвоночник обездвижил его тело, он хотел было вдохнуть в себя воду, чтобы покончить с мучениями, но, парализованный, и этого сделать не смог — так с открытым ртом и шел ко дну. До смерти ему оставалось примерно три минуты, и он успел подумать о том, что поход в Антарктику все же был авантюрой… Непонятно, зачем он жил, какое наследие оставил… Мудак! Абсолютный мудак!.. Потом он вспомнил детей и представил, как мучительно будет Птичик переживать его смерть… А еще ему показалось, что сквозь толщу морской воды с ночного неба на него смотрит Божий лик. И лик этот женский, похожий на Алину…