— Ты не очень! — грозно зашипела на Верку мать. — Ишь, театр устроила!
— Ну ладно, — тотчас согласилась Верка, отказываясь от гневного пафоса. — Может, мне в артистки пойти?.. И вообще, давайте жить дружно!
— Давайте, — согласился Анцифер. Во всю физиономию улыбался Ванька.
— Я вам кое-что должна сказать, — сделалась совсем серьезной мать. — Вы уже все взрослые, справитесь!
— С чем? — Верка была заинтригована.
— Я должна уехать на несколько дней… На неделю… Может, больше…
— Куда? — удивилась Верка.
— Я тут с теткой Раей помирилась… Мне надо в Турцию… По делам…
— К Хабибу? — совсем обалдела Верка. — Возьми меня с собой!
— Да нет, — уточнил Птичик. — Зачем ей Хабиб? Нового найдет! Натрахается и вернется!
— Сволочь же ты! — рявкнула мать в ответ.
— Разве не правда, мам?.. Ну признайся!.. Нам все равно!
— Мам, возьми меня с собой! — уговаривала Верка. — Ну пожалуйста!
— Тебя там утащат, — предупредил Анцифер сестру. — Сделают наркоманкой и в публичный дом за сто долларов продадут!
— А чего так мало?
— Вот дура!
— А мамусю в публичный дом не продадут?
— Она бы бесплатно пошла, да не берут!..
Мать хотела было огрызнуться, но здесь в дверь позвонили. А на пороге — тетя Рая…
Уж сколько обнимались, целовались! Даже Птичик чмокнул тетку в мягкую щеку, а со своей стер ее помаду.
Тетка как-то незаметно наготовила всяких вкусностей, успевая приласкать всех детей, дать им досыта женского тепла. Даже Анцифер с удовольствием поддавался Раиным объятиям, так в них было уютно и радостно. И Антипу досталась ласка теплой руки, от которой он отвык со времен Нестора.
— Я тебя люблю, теть Рай! — признался Птичик.
— А я тебя люблю еще больше, чем он! — Верка. И Ваньку расцеловали всласть.
Тетка вытащила из передника конфету и протянула малышу:
— На-ка, скушай соевый батончик! И вкусно, и полезно! Я сама с чаем люблю скушать пару соевых батончиков.
Ванька отшатнулся, уверенный, что эта улыбчивая, вкусно пахнущая тетя собирается его съесть. Он задрожал, и слезы покатились из его грустных турецких глаз.
Удивленной Рае объяснили, что у мальчишки прозвище такое — Соевый Батончик!..
Посмеялись по-семейному.
За всей суетой забыли про мать.
Она тем временем судорожно собиралась, запихивая в чемоданы лучшие вещи. Все они, когда-то модные, теперь не смотрелись богато, и она подумала, что много лет не покупала для себя ничего симпатичного, на выход… «Куплю в Анталье несколько платков и наделаю из них платьев…» Достала из-под паркетины долларовую заначку и спрятала ее на груди, в лифчик. До самолета осталось всего два часа…
Она потащилась с чемоданами к выходу, так и не сказав детям прощальных слов. Они почуяли ее уход и вышли в прихожую. Мать коротко обернулась, взглянула на них лошадиными глазами, показала зубы, а потом исчезла…
Верка шмыгнула носом, но тотчас была захвачена в объятия тетки и вновь зацелована.
— Теть Рай, — спросила Верка, — а мама вернется?
— Не тетя я вам…
— А кто?
— Бабушка, наверное…
— Бабушка? — Птичик распробовал непривычное слово, которое так приятно выговаривать.
— Ба-буш-ка…
— Так вернется мама?
— Конечно, вернется! — убедительно обещала тетка, а по-новому — бабушка…
Птичику казалось, что отъезд матери никак его не тронул, но скорее он запрятал любовь к ней, к странной и непутевой, главной женщине его жизни, куда-то глубоко в подсознание, а потому выглядел безразличным.
Верка также старалась не показывать истинных чувств, но маленький Ванька, еще совсем беззащитный, плакал несколько следующих ночей, а днем искал мать по всей квартире, заглядывая даже под кровати…
Через пару недель все попривыкли без нее, прибранные и обласканные бабушкой.
Ночами Птичик запирался в кухне и все смотрел себе в подмышку, удивляясь неменяющейся картинке звездного неба. Там, высоко-высоко, в бездне мироздания изменений нет… Покой и вечность… В ногах у него обычно спал Антип, и снился псу странный сон, как плывет он на какой-то лодке по большой воде с хозяином своим Нестором. Тогда Антип во сне скулил, а Анцифер гладил его по пузу большим пальцем правой ноги… А потом подросток засыпал, и каждую ночь ему тоже снился один и тот же сон, будто он слышит голос отца, который зачем-то называет ему странный незнакомый адрес:
— Поезжай, сынок, в Башкортостан. Там от Уфы пойдешь в юго-западном направлении. Дойдешь до Учалинского района, отыщешь Мансуровское месторождение… Далее инстинкт подскажет!..