– Граф! Да что с тобой такое, дружище? – окликнул собаку Величко, остановившись на невысоком крыльце, украшенном металлическими перилами. – Пора бы и угомониться.
Услышав голос хозяина, пес замер и уставился умными глазами на Александра.
– Ну, давай заходи, – кивнув в сторону приоткрытой двери в дом, произнес Величко. Граф беспрекословно подчинился хозяину и взбежал на крыльцо. Пустив в дом пса, Александр вошел за ним следом.
Оказавшись вновь в гостиной, Александр подошел к дивану и посмотрел на спящую Валерию. Девушка лежала, свернувшись калачиком и уперев колени едва ли не в подбородок. Маленькая ее мордашка теперь казалась не такой уж отталкивающей и раздражающей, как некоторое время назад. Сон действовал на девушку благотворно, она расслабилась. С ее лица сошло выражение надменности и вседозволенности. Сейчас на диване лежала такая же девчонка, как и другие, а не богатая дочурка влиятельного папика.
«Надо бы отнести ее на место», – подумал Александр. Он приблизился к девушке и протянул руки.
– Поцелуй меня, – сонно протянула Валерия, не поднимая опухших век.
Величко растерялся, но потом подхватил девушку на руки, чтобы отнести в комнату. Он решил, что ее слова обращены не к нему, а к кому-то из сна.
– Саша… поцелуй меня, прошу, – повторила девушка. Этим прямым обращением она сразу разрушила его иллюзии относительно сна и заставила вздрогнуть. – Сейчас поцелуй, – торопя к действиям, повторила Лера, и детский ротик ее со стоном слегка приоткрылся.
– Вот еще, – торопливо фыркнул Величко, испугавшись самого себя и своего тела, как-то совсем неадекватно реагирующего на слова девочки, ему в дочери годящейся. Этот припухший ротик, этот стон – они каким-то странным щемящим эхом отражались внизу его живота и приятно щекотали в паху. – Нет, – испуганно сказал он и тут же, как бы извиняясь, добавил: – Не хочу, чтобы мне потом твой папочка голову свернул.
– А мы ему не скажем, – продолжала настаивать на своем Валерия.
– Нет, – повторил он еще грубее.
– Господи, почему вы все так боитесь моего папочку? Кто он, в конце концов, такой, чтобы лезть в мои…
– Я его не боюсь, – перебил он ее. – Я просто выполняю работу, за которую мне платят.
– А если я тоже тебе заплачу… за личные услуги? – приоткрыв глаза, нежно прошептала соблазнительница, с которой частично уже сошел хмель. – Тогда ты согласишься провести ночь в моей постели?… Вот увидишь, нам обоим это будет приятно. Всегда мечтала оказаться в объятиях взрослого и такого сильного, как ты, мужчины, – закончила Лера.
– Все равно нет, – судорожно сглотнув слюну, грубо ответил Александр. Но скрыть растерянность ему не удалось.
– Я тебе не нравлюсь? – пробубнила обиженно Лерка. – Скажи, не нравлюсь, да? – повторила она совсем уже по-детски.
– Нравишься, но я… – замялся Величко. – Понимаешь, я не поклонник случайных связей. Я однолюб, наверное. И потом… я стар, – нашелся он наконец, что сказать.
– Ты дурак! – обиженно и одновременно уверенно произнесла девушка. – Тебе, можно сказать, на блюдце с голубой каемочкой преподносят самый лакомый кусочек с барского стола, а ты от него отказываешься, не попробовав. Ты даже не мужчина, – с жаром выпалила она последнюю фразу и, резко спрыгнув с держащих ее рук на пол, фыркнула и умчалась в комнату. Вслед за этим громко хлопнула дверь. Александр устало вздохнул и, развернувшись, пошел вниз, бубня себе под нос что-то типа: «Вот именно, с барского стола».
В эту ночь ему не спалось. Эта глупая девица сумела взбудоражить его давно уснувшие инстинкты. Он не понимал, что с ним творится. Такого не происходило уже давно, с тех самых пор, как его последняя девушка изменила ему с его же коллегой по работе. С того самого времени он опасался к кому-то привязываться.
Величко встал и, поманив за собой задремавшего Графа, вышел из дома. Вдохнул свежий, наполненный ароматами сада воздух и попытался отвлечься на что-нибудь другое, не имеющее никакого отношения к женщинам. Поискал взглядом охранника на воротах, чтобы пообщаться с ним. Не обнаружив его, присел на ступеньку и задумался. Вспомнились друзья, вместе с которыми воевал на Кавказе.
Что сейчас с ними? – спрашивал он себя. С балагуром и весельчаком Ашотом Ваграмовичем, с не менее остроумным Валентином Грачевым и специалистом по всякого рода электронным чудесам Максом? Как же давно он их, оказывается, не видел. Наверняка все они женились, обзавелись детьми, работают, продвигаются по службе, а не страдают глупыми мыслями о сексе, как сейчас он. Старый дурак, ополоумевший от одного только слова «постель». Можно подумать, он в ней ни с одной женщиной никогда не был и не знает, что это такое. Впрочем, в том-то и проблема, что знает…
– Тьфу, черт, – выругался Величко, поняв, что опять вернулся к тому, от чего пытался уйти. – И сдалась же мне эта девчонка? Так и с ума сойти недолго или превратиться в какого-нибудь извращенца, обожающего недоспелых девчушек. Нет, решено, дорабатываю до утра и посылаю все к чертовой матери. Прочь из этого дома…
И тут Граф вдруг недружелюбно зарычал, остановившись у угла дома, а затем и вовсе задрал голову вверх и принялся надрывно лаять.
– Что… что такое? – спросил у пса Величко, хотя уже понял по поведению своего питомца, что где-то рядом посторонние. Он давно научился различать оттенки лая своей собаки и безошибочно мог расшифровать каждое их значение. Сейчас пес не сообщал ничего хорошего.
Быстро подойдя к собаке, Величко поднял голову вверх и проследил за взглядом Графа. Тот неотрывно смотрел на пожарную лестницу, укрепленную на стене.
– Думаешь, кто-то туда влез? – обратился он с новым вопросом к собаке.
Граф продолжал лаять. Величко не осталось ничего иного, кроме как последовать за неизвестным, зачем-то решившим взобраться на крышу охраняемого им дома. Единственное, что там было ценным, так это большая телевизионная антенна-тарелка.
Подпрыгнув вверх, Александр ухватился за самую нижнюю перекладину металлической лестницы. Подтянувшись, без особого труда встал на нее ногами и, не останавливаясь, полез наверх. Чтобы не отвлекать хозяина, Граф перестал лаять и только поскуливал, следя за уверенными движениями человека и не имея возможности ему помочь. Оказавшись на крыше, Величко выпрямился и осмотрелся по сторонам. Антенна была на месте, и все же что-то тут было не так.
Цепкий внимательный взгляд еще раз скользнул по поверхности кровли. Вот оно – крышка отверстия, ведущего на чердак, а оттуда и в дом, слегка сдвинута, и видна щель, чего быть никак не должно.
– Ешкин кот, – процедил сквозь зубы Величко, прекрасно понимая, что все это может значить, и тут же кинулся к крышке люка, на ходу выкрикнув: – Граф! Граф, к двери!
Перспектива упустить вора вместе со всем тем, что он успел награбить в доме, вовсе не радовала Александра. Быстро подняв крышку люка, Величко перешагнул через край и скользнул вниз, сразу же оказавшись в темноте. Глаза быстро настроились на восприятие окружающего мира в этой полутьме, и уже очень скоро Александр стал различать находящиеся на чердаке предметы. Вещей здесь было немного: несколько рулонов стекловаты, какие-то рейки и куски фанеры, скорее всего не пригодившиеся при отделке дома.
Он повел взглядом по сторонам в поисках двери, ведущей в дом. Ему было ясно, что вор, проникший сюда таким путем, запал совсем не на антенну, а на то, что внутри. К тому же он очень хорошо знал особенности здания, а значит, действовал не наобум, а предварительно подготовившись. Наконец Александр увидел дверь. Бесшумно подойдя к ней, он осторожно потянул за ручку и, почувствовав, что дверь не заперта, быстро вошел. Затем на минуту замер и прислушался к посторонним шумам. Он знал, что в доме, кроме него, девушки и дворового охранника, никого нет. Увы, расслышать ничего подозрительного ему не удалось, за исключением надрывного лая с улицы своего пса.