Владе же удалось сохранить беспристрастный образ суровой и справедливой королевы.
«Я прошу прощения…» — выдавил из себя Герман. — «За то, что оклеветал вашего внука…»
«Принято.» — устало отмахнулся Бай и направился к своей платформе, Лавр последовал за ним. Будь его воля, издевался бы над поганым старикашкой до самой его смерти…
Следом Герман извинился перед королевской семьей, дал клятву, что покинет пост патриарха, как только закончится турнир, и с опущенной головой вернулся на платформу Браунов.
«Отец, ты в порядке?..» — слегка обеспокоенным тоном спросил обычно невозмутимый Тимофей.
«Убей его… Убей, молю тебя… Я редко тебя о чём-то прошу, но, пожалуйста, истреби эту тварь самым жестоким образом…» — горячо прошептал мужчина, вытирая предательски выступившие слёзы.
«Хорошо.» — спокойно кивнул парень и спрыгнул с платформы, мягко приземлившись на арену. Его элегантная аура пятой ступени дворянской области распространилась повсюду, шокировав всех своей мощью. Для 17-ти лет он потрясающе развит, а ведь юноша даже не из королевской семьи!
«Два на два, против Стоунов, я сражусь!» — громко провозгласил Тимофей вместо Германа.
Судья принял вызов, указав на Стоунов.
Кён, мрачно хмурясь, встал напротив Брауна. Восемнадцать ступеней разницы в силе для любого человека на свете — непреодолимая пропасть. Нет никаких шансов одолеть того, кто настолько сильней тебя. Что ж, сейчас ему придётся сделать невозможное.
СяоБай всей душой молился за благополучный исход боя.
Юнона, чувствуя ауру Тимофея, нервно переминалась с ноги на ногу.
У Дианы щемило в груди от беспокойства за сына.
Бай нервно сжал в замок свои трясущиеся ладони, не понимая, почему он переживает за того, кто убил Дину и в целом доставил семье немало проблем. Он не думал, что когда-нибудь будет беспокоиться за этого «демона».
Влада понимала, что Кён совсем неглуп, поэтому наверняка благоразумно сдастся в самый критический момент. От неё потребуется лишь вмешаться, чтобы спасти его, если потребуется…
Евга и Лана тоже внимательно наблюдали за развитием событий. Им было очень любопытно, как сейчас поступит этот наглый и безрассудный мальчишка, которому до сих пор удавалось выйти сухим из воды только лишь благодаря острому уму и недюжинной изобретательности.
Все в ожидании затаили дыхание.
Кён кивнул судье, и мужчина объявил начало боя.
Тимофей превратился в неразличимое от скорости пятно, стремительно двинувшееся в направлении Стоуна.
Кён отработанным движением за долю секунды вынул из кольца гранату и метнул её прямо в голову противника… Мгновением позже полетела ещё одна… Он понимал, что если подпустит его к себе, то не сможет увернуться и от пяти ударов, а любая попавшая по нему атака обернётся только смертью.
Тимофей, вместо того, чтобы просто пригнуться, резко отпрыгнул вправо.
— БАААХ~
Граната сдетонировала непосредственно там, где должно было находиться ухо противника. Отклони тот голову в сторону (как предполагалось), получил бы как минимум лёгкую контузию, а в идеале умер бы. Осколки просто разбились о барьер эфира, благоразумно созданный заранее.
{Осторожный ублюдок…} — выругался Кён от досады. Раньше все противники весьма удачно оказывались безрассудными идиотами с граммом мозгов, а этот тип, несмотря на свой высокомерный характер, не недооценил его. Даже барьер заранее активировал. Браво.
Прогремело ещё несколько взрывов, не подпустивших Тимофея к Стоуну.
Кён бросил одномоментно пять гранат: слева, справа, по прямой и две сверху. Эдакая сеть, от которой невозможно увернуться. Рассчитанная как раз на то, что противник рванёт назад.
Однако Тимофей, вопреки ожиданиям, ринулся вперёд.
— БАААААХ~
Пять взрывов единым хлопком раздались у Брауна за спиной. Бледный судья тихо обрадовался, что решил на этот раз остаться снаружи защитного барьера.
Кён продолжил разбрасываться гранатами, отпугивая Тимофея. Противник оказался не лыком шит: на обманки не ведётся, действует креативно и непредсказуемо. Гранаты так быстро закончатся.
Браун, решив, что дальше так продолжаться не может, вынул из кольца горстку сфер основ и начал мощными щелбанами метко пулять ими в «хлопушки», тем самым взрывая последние еще в полёте. Задумка сработала на ура!
От такого вопиющего расточительства СяоБай яростно соскочил с места и заматерился так, что несколько зрителей рядом даже начали записывать особо удавшиеся нецензурные конструкции. Скупердяй возненавидел Тимофея до мозга костей.