{Определённо не шрам… Неужели меня клеймили?!}
А символы означали его имя — Кён, но он не мог этого знать.
По-прежнему пребывая в шоке, взгляд Кёна наткнулся на слабеющий свет фонаря.
{Времени нет, надо выбираться. Не хотелось бы застрять тут навечно.}
Засунув инструмент и механизм неизвестного назначения за пояс, он, пошатываясь, пошёл в единственно доступном направлении.
За полчаса ходьбы окружающий пейзаж не сильно изменился — все та же сырая и темная пещера, которой, казалось, не было конца и края. Безуспешные попытки вспомнить хоть что-нибудь нагнетали обстановку. Вдруг он упёрся в полуметровый выступ породы. С усилием забравшись на оный и пройдя вперёд, Кён обнаружил, что пещера начала сужаться.
Юноша решительно пополз вверх по склону.
Пещера становилась всё меньше и меньше, но худое тело имеет свои преимущества.
Наконец-то показался свет в конце тоннеля.
Юноша, кряхтя и отряхиваясь, выбрался из пещеры и встал на ноги. Наконец, явились признаки цивилизации — деревянные опоры, шириной и высотой в 3–4 метра, поддерживали шахту. На породистой земле проложены пара рельс, а на стенах каждые 10 шагов светил яркий фонарь. Вот и шахта.
Запах сырости и затхлости, который сопровождал юношу с момента пробуждения, сменился на более приятную рабочую атмосферу. Вот только работников не было… Да и совсем никаких звуков — тишина.
На мрачном лице мелькнула легкая улыбка: {Я на верном пути.}
Оглянувшись, он заметил, что пещера хорошо замаскирована в небольших валунах, и без внимательного осмотра незаметна. Любопытство закончилось, как только заурчал живот. Голод и жажда были невыносимы, а тело предательски подкашивало. Несмотря на слабость, голова оставалась ясной.
Минут 20 Кён шёл вверх по рельсам, которые сводились к главной ветви. На опорных балках виднелись выгравированные символы, смысл которых парень не понимал. Вскоре послышались отдалённые голоса, прислушавшись к которым, стало ясно, что их речь он тоже не понимает. {Как странно… Язык мне незнаком…} — некоторое время он еще вслушивался в непривычную речь, но затем плюнул на это бессмысленное занятие, {Не самый лучший момент для этого.}
Юноша собрался с мыслями и устало побрел на звуки голосов, морально готовясь ко всему.
…
Рабочая смена закончилась два часа назад.
Работники, обладающие минимумом личных прав — рабы, проще говоря, — уже давно спят в своих койках, но вот Бобу и Мобу, вышестоящим контролёрам, совсем не до сна. Три дня назад пропал юноша по имени Кён.
«Может, его завалило камнями, а метку-поисковик раздробило?»
«Мысль хорошая, но вряд ли. Рогаш, мой верный пёс, нашёл бы тело под завалом.»
«Может, его кто подставил и…?»
«Бред. Нам бы доложили о происшествии свояки, а даже если нет — Рогаш унюхал бы и это.»
«А может, сбежал?»
«С дуба рухнул? Отсюда никто в живых не сбегает! А мёртвые, как ты, верно, знаешь, бегать не умеют. А если бы и умели, то мой пёс…»
«Достал со своей псиной! Лучше придумай, как нам отчитаться перед Флицем!» — гневно воскликнул Моб.
После минуты раздумий, Боб, счастливый обладатель всемогущего Рогаша, осторожно поинтересовался:
«А какое наказание дают в таких странных случаях?»
У Моба блеснули глаза. Скорчив устрашающую мину, зловеще начал «просвещать» товарища. «Я слышал, что у прошлого контролёра забрали собаку, распотрошили, набили опилками и поставили как напоминание о провинности на видное место, а потом…»
«Да пошёл ты со своими шуточками! Нашел тоже время.» — перебил его раздосадованный Боб.
Для контролёров смерть «раба» ничего не значит, а вот толстяк Боб редкое исключение. Он всегда был мягок характером и любил помогать нуждающимся, потому что в детстве любая помощь со стороны была жизненно необходима его нищей семье. В будущем, получив приемлемые средства к существованию и «встав на ноги», его чувство недоедания нашло выход, поэтому он набрал вес и начал помогать нуждающимся.
Однако в условиях шахты, где рабы часто умирают от голода, истощения или завала камнями, его характер медленно претерпевал изменения.
Сейчас обоим есть о чём волноваться — дело в том, что завтра грядет еженедельный отчёт строгому начальнику, а подделать смерть раба невозможно: каждый имеет на лбу магическое клеймо, именуемое «метка-поисковик», которое сообщает не только о местоположении носителя, но даже о жизнеспособности его организма.
Ладно бы человек умер, тогда в базу данных поступил бы сигнал о его гибели и отчёт просто закроют без всяких разбирательств. Но в данном случае сигнал отсутствовал, да и метка никак не реагировала на поиск. Свидетелей смерти нет, вообще ничего не известно, а здесь есть закон, который должен неукоснительно соблюдаться. «Все, что происходит в шахте, должно быть под контролем.»