«Ну все, лет на пятьдесят должно хватить.» — Мартин похрустел пальцами и указал на булочку, кивнув юноше в сторону двери: — «Возьми пирожок и посиди снаружи.»
Кён вышел, оставив давних знакомых пообщаться наедине.
Мартин произвел на юношу впечатление человека, знающего своё дело и не привыкшего отступать от намеченного пути. Такого сложно не уважать… Однако его отношение к Бобу явно поверхностное. Друзьями их точно назвать нельзя. Так… Знакомые для «рассказать кое-что интересное».
Кён стоял недалеко от двери, привалившись спиной к стене и задумчиво вертя в руках сдобу.
{Необходимо срочно изучить здешний язык, в идеале, прочитать пару книг. Не могу же я притворяться дурачком вечно.}
Снаружи послушно сидел Рогаш. Ранее, как только дверь приоткрылась, он тут же рванул было внутрь, но два охранника перекрыли ему путь.
Кён уверенно скомандовал:
«Место!»
Рогаш застыл.
К сожалению, других команд на здешнем языке парень не знал. А дрессировать пса заново… Впрочем, почему бы и нет?
Отойдя подальше от неусыпного наблюдения стражников, он привлёк внимание зверя ароматной булочкой и описал пальцем круг:
«Крутись!»
Пёс послушно принялся гоняться за собственным хвостом, за что и получил кусочек булочки и улыбку парня.
Далее эксперимент пошел веселее:
«На спину! … На лапы! … Принеси мне компас! … Положи там кирку!» — После выполнения каждого задания он давал псу сладкую награду. Сообразительность комка шерсти просто поражала.{А это точно собака? Нет… У него же рог… Он будет поумнее некоторых ребят в подворотнях.}
«Злись! … Рычи! … Просто красавец! Хороший мальчик!» В 3 года он читал книгу про слабости домашних животных: где и как их гладить и ласкать, чем кормить, как дрессировать. Но пёс переплюнул все его ожидания.
Рогаш всячески пытался выудить очередной кусочек лакомства. Хозяин-то его одной только кашей потчует … Редко ему перепадает что-нибудь повкуснее, а за собачий шоколад он и вовсе луну с неба сорвёт.
Охранники, хотя и были далековато, но то и дело хихикали над псом.
Кён вздохнул и, стоило охране на секунду отвернуться, решительно приказал:
«Фас!» — ткнул пальцем в сторону охранника и сделал жест агрессии, пытаясь нащупать границу послушания пса…
Заметив не сразу, что пёс уже взял разгон в их направлении, страж сдавленно произнес своему товарищу:
«Говорят, собака — друг человека… Надеюсь, этот огромный пёс без намордника бежит, чтобы узнать, как у меня дела…»
Однако пёс уже бежал в позе атакующего носорога, а охранник, приготовившись, отпрыгнул в сторону и ударил зверя ногой в бок.
*пинок*
Собакен отлетел на пару метров и громко заскулил. Поджав хвост и прихрамывая, бедняга поковылял к Кёну.
«Вот сука! Ты глянь, че творит!»- негодовал мужчина, возвращаясь на свой пост.
«Просто ты ему понравился. Ахаха!»
Кён сочувственно потрепал Рогаша по голове и осмотрел его. Удар был очень сильный, но рёбра, вроде бы, целы. Даже жалко этот комок шерсти, добровольно подставившегося под тяжелый сапог ради куска сдобы. Зато честно заслужил весь оставшийся кусок.
«Что тут происходит?» — воскликнул Боб, появившись в дверях.
По пути в лечебницу контролер не умолкал. Тучи над головой мужчины, наконец, рассеялись, хорошее настроение прибавило ему словоохотливости:
«Мартин очень хороший человек, он подходит к делу формацевта с большим профессионализмом…»
Формацевт — накладывающий формации.
Кён внимательно вслушивался в болтовню толстяка, пытаясь хоть как-то разобраться с неведомым диалектом и мотая на ус каждую фразу. Когда знания достигнут определённой точки, он мысленно переслушает их.
Рогаш, немного прихрамывая, шёл рядом с Кёном, с благодарностью принимая от того редкие почесывания за ушком.
Насколько парень сумел сообразить по интонациям охранников, они соврали Бобу, будто собака рвалась внутрь, и они её наказали. {И им это с рук не сойдёт.}
Боб недовольно поглядывал на раненную животину и тихо бурчал. Увы, человек он не конфликтный, да и те стражники были того же ранга, что и он сам — так что, ему оставалось лишь раздраженно ворчать.
Компания «двое в коридоре, не считая собаки» подошла к медпункту. Из двери как раз протиснулся огромный качок. Окинув серьезным взглядом Кёна и Боба, он ушёл куда-то, не сказав им ни слова. На его лбу стояла метка.