— Значит следы лошадей, о которых доложил разъезд, оркам не принадлежали? — спросил декан Арье, — вы вообще их обнаружили?
— Я предположила, что это мог быть табун диких коней из сбежавших от хищников, напавших на какой-то орочий табун и ушедших на территорию, в которую орки, как ты сам говоришь, по сей день не пытаются заходить. А то и потомки лошадей, оставшихся после последней битвы между орками и кентаврами. Если там нет никого, кто мог бы вернуть их к жизни с хозяевами, лошади могли прекрасно вернуться к дикому состоянию. В конце концов это степь из которой когда-то их и взяли на службу людям. И не только людям. Ведь, в древние времена, орки зарабатывали на торговле обученными лошадьми. Это был основной источник их дохода. Потому и диких лошадей в степи не осталось.
— Ты права, Аэлла, скажу даже больше, именно нарушение людьми договора об единоличном праве орков торговать лошадьми и вызвало первые конфликты между ними и нами. А ещё то, что человеческие маги стали выводить улучшенные новые породы для различных назначений. Орки, как ты понимаешь, ратовали за неизменность их качеств, данных богами. Ты можешь увидеть как отличаются кони орков, и теперь сохранившие свой первозданный вид, от того количества пород, которые создали люди.
Корвин даже подошёл к книжным полкам, где стояли цветные атласы, по которым когда-то начинали учить малышку Яночку и нашёл картинку дикого степного жеребчика. И сравнил её с красавцем золотой королевской породы.
— Землевики до сих пор не останавливались, усовершенствуя этих животных, — продолжил он, после того, как мы закончили ахать над чудесным произведением королевских магов, — и разные их породы настолько разительно отличаются от изначально данного от природы… Хотя знай король тех времён в какое противостояние это решение выльется и на сколько затянется конфликт, которому я и по сей день разрешения не вижу, не уверен, что от него бы он не отказался.
— Итак, мы уже догадались, что дикие кони тут не при чём, — остановил его восторги мар Арье, — и, по твоим убеждённым словам о незыблемости орочьих традиций, я понял, что и не орки оставили эти злополучные следы. Тогда кто же? В степь полезли контрабандисты? Работорговцы? А может любители старинных артефактов? Короче, вы нашли следы людей?
— Скорее, кентавров, — ошарашил нас Корвин, — я знаю, вы скажете они столько времени считались совершенно вымершими. И даже сразу разочарую, я лично их не видел. Мы побоялись идти вглубь степей. А следы уходили именно туда. Насколько верны хроники, не знаю, даже при жизни моего деда кентавров не осталось даже пленённых, но их называли агрессивными ничуть не в меньшей мере, чем орков. Даже более. Это был очень обособленный народ. Да они торговали с соседями и их изделия порой можно было назвать даже совершенными. Но торговля шла исключительно на границах их земель. Люди никогда не видели их женщин и детей. Даже, когда их стали теснить с двух сторон, с человеческих и орочьих земель, мы не находили даже их трупов. Своих мёртвых они сжигали магией. Среди них были только стихийные маги. Всех направлений. Но никогда не рождалось менталистов. Когда люди это поняли, это направление человеческого дара решило войну. Орочьи шаманы действовали в том же направлении, только их ментальная магия ритуальная, предметная. Но от того не менее действенная.
— Ты хочешь сказать, — уставился тяжёлым взглядом в глаза Корвина Чёрный ягуар, — что где-то, в Проклятых степях, могли скрываться остатки женщин и детей кентавров? Тогда их должно быть достаточно много, что бы не выродиться от близкородственного спаривания.
— Я думаю, что мы ничего не знаем о том каменном круге в степи. Многие считают его порталом. Кто в другой мир, кто на какую-нибудь землю в Океане нашего мира. Ведь наши корабли путешествуют вдоль берегов. Океан огромен и опасен. Даже к берегу во время штормов докатываются такие огромные волны, что ни один из современных кораблей не способен справиться с ними. И потом, куда-то же ушли Драконы. Мы слишком часто находим свидетельства того, что они существовали в реальности, а не являются легендой.
— А как вы пришли к решению, что это могли быть кентавры, если вы их не видели? — спросила Уйка, — следы их чем-то отличны от следов лошадей? Или в отряде были оборотни и они учуяли какой-то особый запах? Ведь, по логике, эти существа бывшие наполовину людьми, наполовину лошадями, должны были иметь какие-то особенности, помогающие магам отличить их от всадников.
— Ну, допустим, если достаточно далеко пройти по следу, — возразила Диля, — обязательно найдётся место, где всадник спешился. Мало ли какие естественные потребности могут возникнуть у человека в пути. Начиная от покушать и отдохнуть, до желания справить нужду.