Я тут недавно подсчитал, что если суммировать общее количество прожитых мною лет, то выходит, что мне больше пяти веков… Вроде бы такой солидный возраст, но в большинстве своём я проживаю его в теле ребёнка, раз за разом переживая странные и страшные моменты своей биографии.
Надежды на то, что что-то всерьёз изменится… Как глупо и как по-детски... Наверное, я действительно всего лишь двенадцатилетний ребёнок с полутысячелетней памятью о всех своих прошлых жизнях.
Я так и не могу избавиться от наивности.
Я думал, что я спасу Хаку, но снова пошёл этот снег… Всё слишком печально.
Зачем? Зачем я живу жизнь за жизнью, если я ничего не могу изменить в ней? Зачем всё это, если всё предрешено и предопределено? Почему кто-то мучает меня? Так долго и так изощрённо…
Я спас Инари, внука Тазуны, у которого мы прожили последнюю неделю, и его мать от людей Гато и поспешил к мосту. Я должен был подоспеть к тому моменту, как Хаку заключит Саске в свой ледяной купол, но Саске стал сильнее, и развязка наступила чуть раньше. Забежав в купол ледяных зеркал, я увидел, что мой лучший друг весь утыкан сенбонами Хаку, а самого виновника и след простыл, и, несмотря на то, что Саске был явно жив и здоров, во мне проснулся Курама. Я пытался сдерживать чакру, всколыхнувшуюся от неконтролируемой злости, я даже не знаю, на кого или на что я злился, но тенкецу жгло от красной чакры Кьюби. Конечно, он меня потом исцелит, но всё равно это больно. Я упал на четвереньки, пытаясь совладать с разбушевавшейся внутри меня чакрой девятихвостого, чувствуя, что начинается преображение. На руках заострились ногти, а глаза, я знаю, должны стать красными и с вертикальным зрачком. Чёрт! Саске этого не видел и не должен увидеть до нашей стычки в Долине Завершения, а сейчас он в сознании, вдруг это его напугает и оттолкнёт от меня, как от друга. Чёрт! Чёрт! Чёрт!
— Всё хорошо, Наруто, — Саске медленно подошёл ко мне, встав. — Я жив-здоров, а это просто царапины. Видишь?
Я всё видел и понимал, но сейчас я должен, по замыслу, зашибить Хаку в маске, «не узнавая» в нём того парня, что мы с Саске несколько раз видели в лесу во время тренировок. Он собирал лекарственные травы для лечения потрёпанного в бою Забузы. Мы разговаривали с ним. И каждый раз у меня вставал комок в горле, так странно разговаривать с парнем, когда ты знаешь, что через несколько дней поспособствуешь его смерти.
Сейчас срываться было не на ком, Хаку куда-то отошёл, и я не знал, что делать. Но в конце концов чакра улеглась, и я посмотрел на обеспокоенного Саске. Надо что-то сказать, объяснить, с чего это у меня пропал контроль над девятихвостым.
— Я сначала подумал, что он убил тебя, — я всхлипнул, про себя прося прощения у друга. В конце концов, в первую секунду, мне действительно так и показалось, когда Саске просто сидел и не шевелился, утыканный иглами, словно ёжик…
— Бака! — потрепал мою макушку Саске, улыбнувшись и стерев со своей щеки при помощи медчакры царапину. — Я его победил, ну, почти. Он сбежал с поля боя под впечатлением от моих слов.
— Правда? — я обрадовался, ведь это значит, что Хаку не попросит меня убить его и не увидит, что Какаши убивает Забузу, и не заслонит его собой.
— Ну, типа того. Ладно, пойдём теперь ещё Какаши-сенсея спасём, — предложил Саске. Я согласно кивнул. Вот только оставался один нюанс — мы всё ещё были внутри зеркально-ледяного купола Хаку, который я вообще-то должен был разбить при помощи силы девятихвостого. Саске использовал великий огненный шар, я помог ему усилить огонь при помощи своей стихии ветра, мне даже брови чуть опалило, но я не обратил на это внимания, чувствуя, что выигранное время утекает сквозь пальцы.
Мы вырвались на свободу, развеяв при этом и туман, который устроил Забуза. И увидели, что Какаши уже держит отступника из деревни Скрытого Тумана с помощью своих призывных псов-ниндзя, а в руке сенсея уже пищит и светится его «чидори» — убийственный сгусток молнии.
— Стойте! Там Гато и двести наёмников! — Саске так громко завопил, что я даже вздрогнул. Какаши услышал, но остановить движение своей руки уже не мог, он только немного уменьшил количество чакры. Его искрящаяся рука погрузилась в тело Забузы.
— Не-е-ет! — дикий крик Хаку над нашими головами, и я увидел мелькнувшую тень. В Какаши полетели сенбоны, он отпрыгнул, вставая в защитную стойку, но Хаку не стал нападать, вместо этого он упал на колени рядом с Забузой, под которым растекалась чёрно-красная лужа крови.
— Забуза-сан! — он по-прежнему был в маске АНБУ, поэтому только я знал, что это за парень.
Тем временем подплыли наёмники во главе с этим мелким (в смысле роста) поганцем Гато. Они забрались с воды и встали на краю недостроенного моста, вооружённые до зубов.
Мы с Саске подошли ближе к телу Забузы, который хрипел и тяжело дышал.
Остановившись в десяти метрах от умирающего Забузы, Гато закричал:
— Ты снова проиграл, Забуза! Мои планы слегка изменились, хотя я и так собирался убить тебя и твоего мелкого недоноска. Вообще я надеялся, что вы убьете друг друга. Дьявол Скрытого Тумана? Что за шутка?! Ты подыхаешь, как ничтожный кусок мяса, Забуза! — захохотал Гато.
— Заткнись! — закричал Хаку.
— Ты, недоносок, тоже умрёшь за то, что посмел сломать мне руку… — пообещал Гато.
Тут я заметил, что Саске рядом со мной нет, и Учиха уже лежит без сознания рядом с отступником из тумана.
— Саске! — закричал я, и мой крик повторил голос Сакуры, которая защищала Тазуну, не отходя от старика-мостостроителя. Но Саске, повернув ко мне лицо, знаком показал, что с ним всё хорошо. Обзор на друга мне закрыл Хаку, который быстро складывал печати. Нас с Сакурой, Тазуной и Какаши укрыло в его ледяной купол, и сквозь щели я увидел, что на наемников Гато с неба падают сосульки. Саске, Хаку и умирающий Забуза тоже были укрыты в подобном ледяном коконе. Но спустя пару минут он вдруг рассыпался мелкими снежинками, и я увидел их, Хаку и Забузу, лежащих рядом и держащихся за руки, с лица Хаку упала маска, и он выглядел таким умиротворённым. Снова падал снег, видимо, остатки его техники…