— Грель, ты один пришёл? — нетерпеливо перебиваю жнеца, — Без Лили?
— Без, разумеется, — ответил он, подкрашивая ресницы, — она учится сейчас. А что?
— Это хорошо, что без. Грель, здесь скоро будет мясорубка.
— Ах! — заметался он в припадке, — Я опять смогу окрасить всех в прекрасный красный цвет! Как тогда!
— Не как тогда. Сейчас будут демоны и твоя обожаемая Лиля.
Рука Греля дрогнула. Тушь размазалась по щеке.
— С ней я потом поговорю… Ну а от меня чего тебе надо?
— Приведи жнецов! Опытных! Я один не справлюсь!
— Договорились! — бодро отозвался Грель, убирая косметику, — Но помни — ты поклялся исполнить все мои желания под этой луной!
— Я помню, Грель. Поторопись! И принеси демонический меч, он же твоим начальником конфискован был!
— Уже несу! — крикнул Грель и растворился в надвигающихся тучах.
Я же направился к лунному общежитию. Предстоит ох какой нелёгкий разговор с Кураном…
76
Снова захожу в общежитие. Аристократы бегают, спешно собирают вещи, в общем, суетятся, как муравьи в муравейнике. В суматохе на меня никто не обратил внимания. Тем лучше — поговорю с Кураном без помех.
Поднимаюсь на второй этаж к комнате Канаме. Хм, его там нет… Странно, где же он?
— Учитель Михаэлис? — раздаётся удивлённый возглас за моей спиной.
Обернувшись, узреваю нечто голубоглазое, блондинистое, заспанное и кое-как одетое. Судорожно пытаюсь припомнить, какого пола и как зовут это существо.
— Айдо! — раздражённо крикнул кто-то, похоже, Канаме, — Долго ты там копаться будешь?
Айдо! Ханабуса! Так вот кто он! Плохо дело, я начинаю страдать склерозом…
— К-канаме-сама, я… — растерянно отозвался аристократ.
— Бегом на выход!
— Но… Я не могу… В этой комнате мы с братом прожили несколько лет, здесь все последние воспоминания… — когда Айдо понял, что это в данном случае аргументом не является, то быстро ляпнул, — И вообще, тут учитель Михаэлис!
В коридоре послышался топот. Было слышно, как Канаме чуть ли не пинками отправляет всех по домам.
— Себастьян, — чуть склонился Канаме.
— Куран, — проявляю ответную учтивость.
Канаме хватает замешкавшегося Ханабусу за шкварник, вышвыривает в окно и спрашивает:
— Так чем же я всё-таки тебе обязан? Из-за чего ты поднял такой переполох? Проникся сочувствием к нам, низшим?
— Госпожа расстроится, если все тут умрут, — холодно отвечаю я.
Куран хмыкнул:
— Чего тебе от меня надо?
— Чтобы ты кое-кого убил. Он ма…
— А почему я должен тебя слушать? — нагло ухмыльнувшись, спросил Куран.
— Потому что я так сказал! — с металлом в голосе отвечаю я, — Не забывайся, кровосос!
Канаме поморщился. Ну конечно, ментальный удар демона больнее, чем ментальный удар вампира.
— Кого я должен убить? — кисло спросил вампир.
Вот так бы сразу! Во всех подробностях описываю Сиэля.
— С другими демонами не связывайся, — строго добавляю я, — не осилишь. И учти — если ты не выполнишь мой приказ, то пострадает твоя обожаемая Юки.
Канаме сглотнул.
— Я всё понял!
— Умница! — иронично хвалю Курана и ухожу из общежития.
С человеческой точки зрения такой шантаж эгоистичен, но я-то не человек. Я демон.
Итак, пока никто не прибыл, чем заняться? Госпожа защищена, ректор занят эвакуацией… Я бы убил Таню, но её защищает Сиэль. А сейчас я не могу тратить силы на столь ничтожного демона.
Мои размышления прервал топорик, летевший мне точно в голову.
Усмехаюсь. Вот и Лиля пожаловала.
— Гад! — вопит она, дёргая за цепочку, привязанную к ручке топорика.
— От гада слышу, — парировал я, вытаскивая излюбленные ножи.
— Ай-яй-яй, как нехорошо оскорблять леди, — осуждающе покачала головой Лиля.
От её тона меня всего передёрнуло. Она слишком много общается с Грелем — уже интонации те же! Да и коса смерти, топорик, тоже красная.
— Ты тоже предала мою госпожу! Зачем?
На честный ответ почти не надеюсь. Скорее всего, его придётся выбивать…
— Представилась возможность, — легкомысленно отозвалась Лиля, прислонившись к дереву и опустив топорик, — я никогда её не любила. Ещё с первого класса у неё было всё, а у меня — ничего.
О, знакомая песенка. Полчаса назад я её уже слышал из других уст…
— Ах, Себастьян, ты бы знал, каково это — когда тебе постоянно ставят кого-либо в пример! Так раздражает! — театрально нахмурилась Лиля, заломив руки, — Но потом появился ОН!