«Шики» принюхался к воздуху.
— Какая удача… — прошептал он, — Я пришёл в Академию в одиночестве и всего лишь за одной, а меня тут встречает старый друг вместе со второй!
Старый друг?
КЛОД! Когда эти гады сговориться успели?!
— Не смотри на меня таким взглядом, неко. Скоро ты станешь моей…
Я кинулась к этому гаду с намерением выцарапать ему глаза, но меня удержала Римма.
— Аня-сама, не надо! — испуганно попросила она.
«Шики» фыркнул и удалился, кивком приказав Такуме следовать за ним. Ичиджо бросил на меня лишь один-единственный страдальческий взгляд.
«Спасибо, что не выдал», — шепнула я ему одними губами.
— Аня-сама, Вы знаете, кто это? Кто в теле Шики?
— Кто-кто… Папочка его, кто же ещё… — пробурчала я.
— Его отец?! — поразилась Римма.
— Он тебе что, не рассказывал? Вы же вроде как встречаетесь! — удивилась я.
— Рассказывал, всё рассказывал, но… — замялась Римма, — Но он же никогда его не видел… Ну и я тоже…
Я усмехнулась.
— Скоро у тебя появится печальная возможность лицезреть будущего свёкра.
Римма подняла на меня немного недоумённые глаза.
— Что? Не смотри на меня так.
— Аня-сама… Вы ведь знаете, что будет, так?
— Знаю, Римма. Скажу по секрету — будет битва. И я не знаю, кто выживет…
Ну по аниме-то почти всё тип-топ, но блин, я тут ТАК изменила события, что теперь нифига не понятно. Потихоньку начинаю об этом жалеть. Решит ли Куран пробудить Юки? Убьёт ли Зеро Ридо? Выпьет ли он всю кровь Ичиро? Нашлёт ли Гильдия на Академию заботливо выращенный класс Е? Захватит ли Клод окончательно тело Лили? Если да, то победит ли Себастьян в битве с Клодом ещё раз? Кто выживет, а кто умрёт?
Ответы на эти вопросы даст только время.
— Лиля-сама, располагайтесь, — Лука кивнула на вторую кровать.
Печально вздохнув, Лиля присела.
— Может, Вы голодны? Принести Вам что-нибудь поесть?
— Спасибо, не нужно. Ты не поможешь мне разобрать вещи?
— Конечно!
Лука с Лилей принялись раскладывать немногочисленную одежду по полкам.
— Лука-чан, ты хоть примерно представляешь, о чём тебя Аня попросила?
Столь неожиданный вопрос застал Луку врасплох.
— Конечно, — ответила она, — охранять Вас от всего, что движется. И от того, что не движется, тоже.
— Вот как ты думаешь… Но от главного моего врага ты вряд ли сможешь меня спасти…
— Лиля-сама… Скажите, кто он? Может, я смогу!
— Мой главный враг в моём теле, Лука-чан… По моей неосторожности его душа занимает моё тело и постепенно захватывает мой разум… Чем я слабее, тем сильнее он. А я слабею всё время…
Скрипнула дверь.
— Кого я вижу! — раздался от двери удивлённый голос, — Ты всё-таки сумел закрепиться в этом сознании!
Лука повернула голову:
— Шики? Что… Кто… Как…
Лиля вздрогнула:
— Р-ридо…
— Ну же, Клод! Не хочешь поболтать со старым другом?
Лиля простонала. Её сознание начало гаснуть. Её тело окуталось плотной чёрной дымкой. Силуэт вытянулся, приобрёл другие очертания, стал выше… Дымка рассеялась, и перед вампирами предстал Клод.
— Что… — промямлила Лука.
— Замолкни, — поморщился «Шики» и махнул рукой. Лука отлетела к стене и вырубилась.
— Здравствуй, друг, — Клод потянулся, — давненько мы не виделись…
— Да, согласен… Ты неважно выглядишь.
— Ну извини, нелегко управлять чужим телом… К тому же женским, — Клод нахмурился, — да и ты не в своём!
— Ну ничего, не переживай, — «Шики» подошёл ближе и положил Клоду руку на плечо, — скоро…
— О да… — демон широко ухмыльнулся.
— Очень скоро она пробудится. Я обрету собственное тело, ты полностью подчинишь себе это, и мы, наконец, закончим то, что начали многие года назад…
— Это будет сладкая месть… — Клод взял Ридо за подбородок и приблизил своё лицо к нему, — Я заодно подкреплюсь душой, что всё ещё обитает в этом теле… Конечно, это не совсем то, что душа Сиэля Фантомхайва, но я так голоден…
— Не переживай, друг, — выдохнул «Шики» в лицо Клоду, — ты не останешься голодным…
36
— Что такое? — спросил Клод, глядя на то, как Ридо старательно принюхивается к воздуху.
— Плод наконец-то созрел… — сказал Ридо очень довольным голосом, — Друг мой, ты почти свободен от оков!
— Свершилось… — протянул Клод, отстраняясь от Ридо и складывая ладони вместе.
— Ты слова-то не забыл?
— Обижаешь! Чтобы я — и вдруг забыл такое!