А ведь он тоже меня любил! Мы были счастливы. Про наш роман никто не знал, даже мои пронырливые и вездесущие слуги. Всё было хорошо в тот период, когда ты, Себастьян Михаэлис, был рядом. Всё было хорошо, когда ты исчез. Всё было хорошо даже тогда, когда мой любимый совсем не мог выбраться из девятого круга ада. Но всё рухнуло в одночасье. В тот момент, когда ты обманом проник в Небесную Канцелярию. Жаль, очень жаль, что Лиля не разгадала твой замысел, но её я не виню. Она же всего-навсего начинающая жница. Стажёр. Куда там ей!
Эх, Лиля! Ты так великолепно обвела всех, даже жнецов из высшего управления, вокруг пальца, но тебя учит ТАКОЙ ИДИОТ…
Тот красноволосый жнец тоже виноват, но ты виноват ещё больше. Ты уничтожил не только ЕГО тело, но и душу! Ты, похоже, забыл про меня, но не думай, дворецкий, что я забыла про тебя. Я всё помню. ВСЁ. А нам, созданиям ночи, детям Люцифера, свойственна мстительность.
Я никогда не понимала, когда ради любви люди и другие создания шли на всё. Теперь же я их очень даже понимаю.
Один из слуг молча протянул мне починенный кристалл. Я так же молча взяла его обратно. Кристалл из подгорного тончайшего хрусталя — вещь довольно распространённая, но его зато хрен уничтожишь. А ещё он полезен тем, что с его помощью можно связываться с кем угодно. Замечательный аналог человеческого мобильного телефона.
Сердито постучав по кристаллу, я дождалась изображений двух людей.
— Шредингер провалился, — коротко сообщила я.
— Твою ж мать! — разочарованно вздохнули девушки хором, — И что теперь делать?
— Работать, дорогие мои, работать, — процедила я.
— Как? — спросила одна из них. Та, что была слева.
— Молча! Дворняжка на тебе! — отрезала я, — Дуй давай! И продолжай пудрить мозги очкарику!
Девчонка слева отключилась.
— А мне что посоветуешь делать? — растеряно спросила оставшаяся.
— То, что ты и так делаешь. Ты ещё стажёр?
— Стажёр пока.
— Ну и вот! Будь прилежной ученицей!
— Да поняла я, поняла. А ты чем займёшься?
— А я займусь ЕЁ ближайшим кровным родственником, — плотоядненько ухмыльнулась я, — я тут в истории ЕЁ семьи покопалась — куча родни имеет на неё зубик размером с Пизанскую башню!
— Уж кому, как не мне, это знать, — стажёр отключилась.
Я старательно протёрла кристалл и спрятала в тайничок.
Ну что ж, Себастьян Михаэлис, настало время мести! Сперва ОН хотел убить тебя лично, но увы, не сложилось. Затем я пыталась действовать через Шредингера — но и это не сложилось. Ты силён, я признаю это. Ты по прежнему остаёшься силён даже после плена у графа Фантомхайва. Его душа была подпорчена, и это тебя ослабило. Поглотив душу неко, ты обретёшь прежнюю силу, снова станешь правой рукой Люцифера… А что останется мне? Наблюдать за тобой, смотря снизу вверх? Ну уж нет, на это я не согласна.
Если я так слаба, что не могу убить тебя своими руками, я сделаю это по-другому. Я морально уничтожу душу твоей госпожи. Её саму я даже пальцем не трону, но поверь… То, что я ей приготовила, сломает её. И не просто сломает, а растопчет и размажет! И её душа станет для тебя настолько непригодной, что, поглотив её, ты не почувствуешь разницы между ней и упырём!
Я снова испорчу твой деликатес, Себастьян Михаэлис.
Жди меня.
67
С-себ-бастьян…
— Что-то не так, госпожа?
Ёпт! Не, ну я прям не могу!
— И ты ещё спрашиваешь? — зашипела я, скаля клычки.
В лице Себастьяна что-то переменилось. Он отстранился от меня, встал на одно колено, приложил правую руку к сердцу и произнёс:
— Я совершил ошибку, непростительную для слуги семьи Ким. Я отсутствовал в один из важнейших моментов Вашей жизни — полного пробуждения. Нет мне прощения!
Начинааается…
— Скажите, госпожа — могу ли я хоть как-нибудь загладить свою вину? Хоть немного?
— Для начала встань, — буркнула я. Себастьян немедленно повиновался.
Меня всегда смущал коленопреклонённый Себастьян, а когда он заводит свою шарманку типа «Как Вы могли такое подумать?» или об ошибке, как сейчас, мне хочется провалиться сквозь землю. И отнюдь не от стыда. А от почти смертельного передоза кавая.
Да твою ж мать, какой же Себастьян хорошенький, когда кланяется!!! А этот слегка виноватый взгляд! А тон! А коронная фраза «Да, моя госпожа»! Как же меня прёт! Просто ПЛЮЩИТ! А на обложке четвёртого тома он изображён в тааакой позе! Как же я теперь понимаю Греля! Себастьян, стягивающий перчатку ЗУБАМИ — тааакое эротичное зрелище!!! В такие моменты я не знаю, чего мне хочется больше — толи прибить его за неприличную красоту, то ли перецеловать всего, от макушки до пят! Помню, когда я только купила четвёртый том, я часа два точно сидела и тупо пялилась на обложку — облизывалась от удовольствия. А теперь вся эта красота принадлежит мне!