СЕРЖАНТ-ИНСТРУКТОР
Херб Мок
Командир стрелкового отделения
25-я пехотная дивизия
Сержант-инструктор
Форт-Полк, штат Луизиана
1968–1969 гг.
После 69-го это был уже детский сад. Форт-Полк до этого был довольно жёсткой базой начальной подготовки. Адская дыра была. Но потом стало просто смешно — что надо было делать с курсантами. В общем, известно, что они будут воевать. В плане психологии ты должен настроить их психологически, и мне все равно — психологи могут говорит всё, что им угодно, но если ты собираешься настроить кого-нибудь психологически, я, если захочу, могу сделать так, что у тебя огонь из ноздрей будет валить, но я должен иметь возможность это сделать. Гоняешь их по утрам, а они распевают: «Рейнджер из воздушного десанта». Каждый раз, когда левая нога касается земли, они орут: «Убей, убей!» Когда через всё это пройдёшь, у тебя из ноздрей огонь повалит. Это просто вбивается в тебя. А когда они шли в столовую: «Раз ― убийца Конга. Два ― убийца Конга». Не вру ни хера — когда генерал это услышал, я думал, у него удар случится: «Ах, мы этого делать не должны». Это примерно как если бы он сказал: «Мы хотим их подготовить, мы их отправим за океан, но мы не хотим, чтоб они там людям вред причиняли». Именно такое отношение было. «Мы вас научим, как защищаться, но убивать мы вас не учим». Их не учили побеждать, просто учили там быть. Ничего хорошего в этом не было, совсем ничего. Херовенькая подготовка, прости господи.
У нас была пара сержантов-инструкторов, которые не были в Наме, но то были инструктора старой школы. А старой школы армия была немного посуровее. Я не говорю, что надо всех подряд заводить в отдельную комнату и метелить до усрачки, но, понимаешь, если кто-то начинает вести себя не очень хорошо, то не думаю, что будет какой-то вред, если его туда завести, пару шишек на башке поставить. Никакого вреда не будет. На самом-то деле, после такого обращения с боевым настроем в подразделении чудеса творятся.
Без дрочева никак нельзя. Слишком важная роль ему отводится. Потому что та разновидность дрочева, которой тебя подвергают при прохождении начального курса, очень проста. Легкая разновидность. Но дрочево, какое бывает на войне, когда лежишь рядом с пацаном, с которым провел одиннадцать месяцев бок о бок, и вы стали с ним совсем как братья, и, совершенно неожиданно, его мозги зашлёпывают тебе нос — это уж другая разновидность дрочева. А что хуже всего — в девяти случаях из десяти, когда такое происходит, противника там уже нет. Даже выстрелить не в кого. Злобу свою выплеснуть некуда. Тоска берёт. Вот что такое дрочево. Если не можешь выдержать подготовку, то вот такого уж точно не выдержишь, хрен когда.
КАК МЕНЯ ЗАГРЕБЛИ
Джонатан Полански
Стрелок
101-я воздушно-десантная дивизия
I корпус
Ноябрь 1968 г. — ноябрь 1969 г.
В мае 68-го у меня была скромная работёнка в фирме «заказы почтой». Однажды после обеда я пришёл домой, пошёл в свою спальню и увидел на кровати письмо. Отец орёт: «Джон, тебе письмо пришло. От президента, наверно». Помню, как поднял я то письмо, посмотрел на него и тут же сел — сразу и не поверил. Через семь дней я должен был явиться на улицу Уайтхолл-Стрит.[53]
Мы прошли медицинское обследование, и нам сказали через пять дней явиться снова. Нас были тысячи. Ничего при себе не было. Нас строем отвели в подземку, довезли до Пенн-Стейшн, засунули всех в поезда до Южной Каролины. Когда мы туда приехали, нам раздали такие открытки с заранее напечатанными словами: «У меня всё хорошо, я в Форт-Джексоне, штат Каролина». Нам сказали: «Поставьте подписи и напишите адреса».