Офицеры в 101-й были в основном из Уэст-Пойнта. Я был первым, кто пришел к ним из ОКШ, и приняли меня не очень. У них там свое братство было. Большинство лейтенантов из Уэст-Пойнта были из одного выпуска. Они кончили курсы парашютистов, курсы рейнджеров, и приехали как единое подразделение.
Во время Тет-наступления мы входили в группу освобождения Хюэ. Армия Северного Вьетнама заняла город. Поэтому морская пехота, южновьетнамские силы, 101-я и 1-я кавалерийская двинулись на освобождение города с разных направлений.
Был я тогда 21 года от роду. Но я был юн в плане командования подчиненными в бою. Я не знал ничего. Я был из тех лейтенантов, о каких обычно говорят: «У, блин, ещё один зелёный лейтенант». Вот кто я был такой. Что делать ― непонятно, лихорадочно перебираешь в уме преподанные в ходе обучения сведения о том, как поступать в таких ситуациях. Наивен я был, и всё, что мне говорили, принимал за чистую монету.
Где-то недели две мы пробыли на операции почти без перестрелок с противником. Я работал не покладая рук, заставляя взвод рассредоточиваться, делая всё как положено. Во время марша на Хюэ мой взвод был головным. Мы шли мимо рисовых чеков, деревьев, обходили посадки. Я поднял глаза и увидел, что над следующим открытым участком развевается флаг АСВ. Сначала я даже не поверил. Я просто… Наверное, я просто обалдел. Я сразу же схватился за трубку и вызвал командира. Я заикался и мямлил: «Я его вижу. Я флаг вижу! Я… Господи, вот они и здесь».
В тот момент я думал об одном: «Боже ж мой! Страшно до усрачки. В господи Бога душу мать! Мне ведь не показалось». Я и не думал, что вдруг флаг появится. Я думал, что в меня начнут стрелять. Но они были очень уж наглые. Засели там. Окопались. Командир приказал: «Вперёд!». До этого я обычно слышал: «За мной!». Но я-то был в самом низу армейской иерархии. И он не сказал «За мной!», он сказал «Вперёд!». Я подумал: «Теперь я знаю, что означает “За мной!” ― это когда лейтенант говорит “За мной!”». Так мы и сделали.
Есть у войны одна странная особенность — в чём угодно можно отыскать забавную сторону. До этого момента, пока мы шли, я представлял собой типичного «мудака-лейтенанта». Куда бы я ни пошёл, что-нибудь со мной да случалось. Понимаешь, ребята просто проходили через заросли — и всё. А у меня то каска свалится, то ранец за сучок зацепится. И, хотя никто мне о том не заявлял, репутация у меня была «подождём-ка лейтенанта». «Стой, стой, лейтенант застрял». Ну и вот, ты должен руководить подчиненными в бою и вести себя как настоящий мужик. Большинство ребят были крупней меня. Я весил порядка 130 фунтов.[56] И, должен сказать, было очень неловко, что я постоянно за что-нибудь зацеплялся.
Помнится, шли мы через открывшиеся за деревьями рисовые чеки, и через небольшой ручей и посадки по обеим сторонам. Мы шли по правой стороне, рядом с тропой, а слева по флангу от меня была другая рота. И, совершенно неожиданно, чёрт знает что началось. Тут ещё надо понять, что я и в бойскаутах никогда не был, и в каб-скаутах тоже. Ну, разве что к сестре ходил на посиделки «Кэмпфайер гёрлс». Я вырос в Нью-Йорке и на Лонг-Айленде. Много фильмов посмотрел и много книжек прочитал. Ни разу не стрелял из оружия. В драки с приятелями никогда не ввязывался. Мой радист был из Уеначи, штат Вашингтон. С детства на охоте пропадал. По нам открыли огонь, и Уэс начал падать. Тут уж совсем быстро можно понять, что в человека попали и человеку больно.
Первое, что я сделал, это заорал «За мной!» и направился направо, чтобы укрыться от огня. Там были бамбуковые заросли. Продвигаться через джунгли или через открытое поле не запинаясь я был не в состоянии. Каким-то образом я проделал дыру в этих кустах, через которую бок о бок мог бы пройти весь взвод. Выбрался на другую сторону — головной убор на голове, винтовка в руках, ничего не потерял. Там оказались ребята из другого взвода, все совершенно сбитые с толку. Все вокруг носились как бешеные.
Я сказал: «Пойдем со мной. За мной!» Я тоже был совершенно сбит с толку. Я понимал, что должен двигаться туда, где противник. Меня так выучили — не стой на месте. Не стой в зоне поражения. Не получи ранения. Перемещайся. Ну, я и перемещался, и услыхал на бегу те самые звуки. Типа «пинг-пинг» — что за звуки? — без понятия. Наконец, перепрыгнул через земляной холмик и упал за него — потом выяснилось, что это была могила, но тогда я этого не понял. Ну, запрыгнули за этот земляной холмик вместе с радистом, и все мы типа как спрятались за этим делом. Я сказал: «Залезь-ка повыше, сообщи, что мы заняли позицию, соединились с левым флангом, противник перед нами». Дальше начал делать всё как положено. Встал и начал бегать кругом с воплями: «Пулемет — сюда» и «Делай то-то вон там-то». И, понимаешь, все эти звуки вокруг. Я всё ещё не понимал, что это за звуки. «Пинг!» Просто странно как-то, необычно. Побегал-побегал, вернулся, уселся рядом с радистом, а он мне: «Что за херней вы занимаетесь?» «В чём дело?» ― говорю. А он: «Вы что, не понимаете, что тут творится?» Я: «Чёрт возьми, конечно, понимаю. Я кто такой, по-твоему?» Он: «Вы что, не поняли, что это за звуки?» «Нет», — говорю. Он: «Это пули над вашей башкой летают». А я-то не знал! То есть, если бы знал, то, наверно, просто закопался бы в землю и спрятался. Но я-то не знал. Не знал, и всё тут.