— Джилл, — поздоровался я, быстро улыбнувшись.
— Миро, — она на секунду просияла, а затем стушевалась. — О, а Ян тоже здесь?
Ее лицо вытянулось, будто не существовало ничего хуже, чем возможность увидеть моего напарника, и это было немного грустно.
— Нет, его здесь нет. Но я как раз собираюсь встретиться с ним.
— Хорошо, — вздохнула она с явным облегчением, а затем осознав, что сказала, добавила. — О, я вовсе не это имела в виду.
— Все в порядке.
Она резко выдохнула.
— Мне очень жаль. Я знаю, что он твой напарник, но, честно говоря, единственное достоинство этого человека в том, что ты его лучший друг.
Я ухмыльнулся.
— Тебе не кажется, что это немного грубовато?
— Вообще нисколько. Миро, следовало бы создать особое объявление. Что-то вроде: пусть даже Ян Дойл потрясающе красив, просто пройдите мимо, потому что отношения с ним будут короткими и разочаровывающими, поскольку его явно тянет к кому-то другому.
— Вижу, ты много об этом думала, — кивнул я, намереваясь уйти.
— Я потратила целый месяц своей жизни, считая, что встречаться с маршалом США будет весело, — сказала она, пожимая плечами. — Может, я и идиотка, но именно он виновен в ложной рекламе.
— Ну, думаю...
— А в постели он просто ужасен.
Это и стало сигналом к бегству; жаль, что я не мог сделать этого быстро из-за плотной толпы, поэтому, нацепив улыбку, начал медленно протискиваться сквозь людей. Джилл схватила меня за руку и на миг крепко сжала, давая понять, что мы все еще приятели, прежде чем я отстранился и она затерялась в толпе.
Выйдя на улицу, я подошел к обочине, чтобы поймать такси, когда зазвонил телефон.
— Что?
— Мы направляемся в «Бархатную гостиную». Встретимся там.
Я рассмеялся в трубку.
— Ян, дружище, я как-то совсем не одет для «Гостиной».
— Я тоже.
— Ты же в костюме, верно?
— Нет. А должен?
Господи.
— Дай мне поговорить с Эммой.
Послышалась какая-то приглушенная возня, а затем:
— Миро?
— Привет, Эм, — тихо поприветствовал я. — Вы, ребята, собираетесь в «Бархатную гостиную»?
— Да, как раз после того, как отвезем Яна домой, чтобы он мог переодеться.
Я откашлялся.
— Эм?
— Да?
— Вы решили ехать в «Гостиную» в последнюю минуту?
— Ну, да. Я занимаюсь кое-какой пиар-работой для владельца, и он только что позвонил и сказал, что включил меня в список приглашенных на сегодняшний вечер. Круто, правда?
— Здорово, — без энтузиазма согласился я. — Но ничего, если я позаимствую Яна? Мои планы рухнули, и не знаю, говорил ли он тебе, я сегодня сломал запястье, правда...
— Нет, он... о, мне так жаль, — сочувственно сказала она. — Но, Господи, да. Пожалуйста, могу я перепоручить его тебе? — ее голос понизился до шепота. — Богом клянусь, ему так скучно, что он всех сводит с ума.
Уверен, так и есть — Ян не любит страдать молча.
— Да, конечно. Предоставь его мне.
— Буду тебе очень признательна. Спасибо.
Если бы только она знала, как сильно я хочу вырвать его из ее рук.
— Не проблема.
Снова послышался приглушенный звук передаваемого телефона.
— Эй!
— Я захвачу сэндвичи в «Бруно и Мид». Приходи и возьми Цыпу, мы выведем его на прогулку после того, как поедим, хорошо?
— Правда? — в его голосе звучала такая надежда.
— Правда. Твоя женщина сказала, что ты можешь пойти поиграть со мной.
— Мне не нужно ничье гребаное разрешение, — мгновенно ощетинился он.
— Да, но ты не хотел ранить ее чувства, и это очень мило, — успокоил его я. — Все в порядке, думаю, Эмма хочет весело провести ночь, а ты портишь настроение всем хипстерам.
— Как будто мне не...
— Так ты предпочел бы остаться там?
Ответа не последовало.
— И?
— Буду ждать тебя дома.
— Нет, у меня дома, а не у тебя.
— Я это и имел в виду.
Он не это имел в виду, если только... но толку от подобных мыслей не было никакого.
— Окей.
— Да, короче, хорошо.
И это была его версия благодарности, а также «я сожалею, что был мудаком» и всего в таком духе. Яну вообще повезло, что я с ним разговариваю.
— Не забудь взять с собой совок, потому что я не собираюсь подбирать дерьмо за твоей собакой.
Он смеялся, когда я заканчивал вызов.
***
ПОДХОДЯ К ДОМУ, я заметил, что в окне моего небольшого грейстоуна7 горит свет, а значит, Ян уже на месте. Я изо всех сил старался не радоваться тому, что он будет внутри, когда я войду в дверь, потому что желание иметь то, чего я не мог, отдавало горечью. Мне нравилось быть напарником Яна, мы идеально подходили друг другу, каждый выигрывал благодаря сильным сторонам другого, и я не хотел, чтобы это изменилось. Так что мне пришлось подавить волнение, увидев его на моей кухне, когда он пил воду из стакана, прислонившись к стойке.