— Почему ты не спишь?
Повернувшись, я обнаружил, что Ян хмуро смотрит на меня одним открытым глазом.
— Не могу.
— Почему нет?
— Проголодался.
— Закажи обслуживание в номер.
— Уже слишком поздно. А парни съели все заказанные десерты.
— Ты все равно не ешь ничего, кроме пирогов.
Верно.
— Если ты правда голоден, сходи за чем-нибудь или закажи пиццу.
— Это не Чикаго.
— О, я в курсе.
— Городской сноб, — поддразнил я.
— Заткнись.
— Засыпай снова.
— Почему ты в кресле?
— Не хотел тебя теснить.
— Ради бога, Ми, — пробормотал Ян, расправляя простынь на раскладном диване, от которого нас обоих к утру парализует. — Потесни меня, залезь прямо на меня.
Я улыбнулся.
— Иди сюда, — велел Ян.
Я выключил телевизор, положил пульт возле лампы, щелкнул выключателем и забрался в постель рядом с Яном.
— Ого. — Я фыркнул от смеха. — Чувствуется каждая пружина, да?
Ян усмехнулся, положил руку мне на затылок и притянул меня ближе, в его дожидающиеся объятия.
Я устроился сверху, раздвинув его ноги и ложась между ними. Моя голова оказалась у его сердца. Он ласково водил пальцами по моим волосам, и я мгновенно закрыл глаза.
— Отныне просто считай, что я хочу видеть тебя рядом.
— Ладно.
— Хорошо, — прошептал Ян, положив руку мне на спину, крепко удерживая и продолжая гладить.
Я улыбнулся, выдыхая и отпуская прошедший день. Я не помнил, чтобы когда-нибудь был настолько доволен.
Глава 17
НАШ САМОЛЕТ улетал в девять пятнадцать утра. Я заставил всех встать пораньше и сходить в душ, чтобы успеть позавтракать. Сдав машину, мы прошли через терминал и встали в очередь для правоохранительных органов. Служба безопасности проверила наши удостоверения, билеты, ордера и оружие. У меня был только один пистолет, у Яна — два. И после мы были свободны.
В посадочной зоне я вышел в туалет, оставив Яна с мальчиками. Начав мыть руки, я бросил взгляд на собственное отражение и поразился. Я улыбался как дурак. И теперь понял, почему все, от официантки в «Бисквитном бочонке» до кассира и агента службы безопасности аэропорта общались настолько любезно. Они подумали, что мне сделали лоботомию. Я выглядел как пьяный.
Ян.
Целиком его вина. Я нелепо реагировал на него. Словно вот-вот начну насвистывать при ходьбе. Господи, что же я сделаю, если он когда-нибудь признается мне в любви?
— Черт, — тяжело вздохнул я, хватаясь за раковину и чуть не ударив о фарфор циферблат часов «Ролекс Дайтона», которые Кэтрин подарила мне на прошлое Рождество.
— Вы в порядке?
Резко подняв голову, я посмотрел в зеркало и увидел стоящего за моей спиной мужчину в костюме-тройке.
— Выглядите так, будто вот-вот упадете в обморок.
Я медленно повернулся лицом к нему.
— Нет, все хорошо. Спасибо.
Мужчина шагнул в сторону. Не приближаясь, но и не отходя подальше. Двигался по кругу, что мне не слишком понравилось.
— Ценю ваше беспокойство.
— Конечно, — произнес он. В этот же момент в туалет зашел уборщик. Он толкал хозяйственную тележку, а в руке держал пистолет с глушителем.
— Не двигайтесь, маршал.
Бля-я-я.
Первый мужчина сделал шаг вперед. Я взялся за рукоять собственного пистолета.
— Не смей шевелиться, — велел уборщик, поднимая оружие обеими руками и наводя на меня.
— Лучше меня застрелить, — предупредил я, приготовившись, но пока не вынимая пистолет из кобуры. — Потому что свое оружие я не отдам.
— Маршал.
Я отвернулся от угрожающего мне человека и повернулся к мужчине в костюме. Тот вытащил «Беретту» из кобуры под пиджаком и наставил ее на меня.
— Меня зовут Рам Дауд, — сказал он. — Мне лишь надо кое-что быстро подтвердить, маршал, и после я уйду.
— У меня иные приказы, — выкрикнул уборщик. — План — убить одного из маршалов, а второго оставить в живых.
Дауд замолчал и медленно к нему приблизился.
— Да, но, как я уже говорил твоему работодателю, убийство полицейских, маршалов, агентов ФБР... приносит никому не нужные проблемы.