— Само собой, — откликнулась Вероника.
— Уже больше семи недель работы на проекте остановлены. Состояние отеля постоянно ухудшается. И с каждым днем времени становится все меньше. Мне нужно, чтобы вы разобрались с тем, что происходит там, в Высоких Татрах. Чтобы я мог знать, что не ошибся в вас.
— Но почему вы решили обратиться именно к нам, а не в полицию или частные сыскные агентства? — спросил я. И на этих словах Спильман немного подался вперед, а потом заговорил почти шепотом.
— Потому что некоторые странности, связанные с отелем «Мон-Сен-Мишель», тянутся к вам лично. Все дело в том письме, которое, как я знаю, вы получили вчера утром.
Он постучал пальцем по той открытке, что так же продолжала лежать на столе.
— Это… эммм… не совсем обычная резервация номера. Как я уже говорил, я проверил вашу бронь. Она сделана еще год назад — 30 июня 2015 года. И за это время вам должно было быть отправлено еще 11 подобных писем. По одному каждый месяц. Некоторые из них были отосланы по вашему прежнему адресу; другие просто не добрались до почты из-за начала строительных работ и всей этой волокиты со сменой собственника отеля. В итоге из двенадцати одинаковых писем вы получили только одно. Хотя сейчас это и не имеет принципиального значения. Так или иначе, но вы его получили. Я не знаю, зачем, и не знаю, почему, но вы уже давно должны были оказаться в Высоких Татрах. Поэтому, кому, как ни вам, заниматься этим расследованием?
Спильман перевел взгляд на Веронику, а потом улыбнулся той же нарочитой вежливой улыбкой, которая сияла на его лице, когда он только вошел в офис.
— Тем более глава вашей редакции сама проявила заинтересованность в этом расследовании…
— Мы сделаем все от нас зависящее, — сухо ответила Вероника, и Спильман, снова взглянув на часы, молча, поднялся со своего места. — Спасибо, за содействие в этом деле и спасибо, что уделили нам свое время.
— Вам тоже спасибо, — ответил он и, уже собираясь уходить, пожал руку сначала Веронике, а затем мне. — Надеюсь, вы поможете мне в этом деле. Оно имеет для меня принципиальное значение. «Мон-Сен-Мишель» уникален. Впрочем, уже через несколько дней вы сможете сами убедиться в этом.
Я кивнул в ответ, но вслух так и не сказал ни слова.
— Найдите меня, когда окажитесь в Татрах, — добавил мужчина в твидовом пиджаке, закрывая за собой дверь кабинета. — Уверяю вас, нам будет, о чем поговорить.
С этими словами Спильман еще раз бросил взгляд на меня с Вероникой, а затем скрылся за дверью. Мы остались в кабинете вдвоем, но так и не сказали друг другу ни слова. Вероника смотрела прямо на меня, а я в очередной раз пытался представить, о чем она думает. Но, как и всегда, это так и оставалось для меня тайной.
— Я пойму, если ты откажешься от этой поездки, — сказала Вероника через какое-то время и, достав из пачки тонкий ментоловый Vogue, закурила прямо посреди кабинета. — С этой историей что-то не так. С каждым днем она кажется мне все более странной и жуткой.
— Ты про привидений или про то, что мне придется три дня прожить одному в пустом отеле?
— Да про все, — поморщилась Вероника. — У меня вон уже руки трясутся. Я очень давно не встречала за раз такого количества странностей.
Я пожал плечами и улыбнулся: «Ты говорила, что тебе нужен крутой репортаж. У этой истории есть все шансы».
Вероника недовольно хмыкнула и, выпустив в воздух струйку сигаретного дыма, вопросительно посмотрела на меня.
— Может быть, — проговорила она. — Но в этой истории есть и кое-что, что меня смущает. Ты думаешь, нам дадут опубликовать этот материал, если это расследование действительно приведет к чему-то сенсационному?
— Не знаю, — ответил я. — Но думаю, что сейчас пока еще очень рано о чем-то говорить. Давай для начала посмотрим, что здесь можно раскопать, и что не так с этим отелем. А дальше будем действовать по обстоятельствам.
— Антон… — сказала Вероника, и ее голос вдруг сделался тверже. — Что бы ни скрывалось за всем этим — это не в интересах «Futuris» придавать историю огласке. Здесь очень многое может навредить их вложениям или деловой репутации. Глупо думать, что мы с ними в одной лодке.
— А я и не думаю, — проговорил я. — Но я все равно хочу разобраться в этом. Что бы там ни было бы с этим отелем в Татрах, это все равно лучше, чем сутками писать про открытия новых ресторанов или про митинги оппозиции, которые собирают по пятьдесят человек. Ты же сама говорила об этом. О том, что газета умирает, и о том, что мы просто занимаемся чем-то не тем.