— А мне кажется, мы встретились не случайно, — сказала она, и ее голос сделался серьезней. — У людей, как у планет, тоже есть свои орбиты.
Я ничего не ответил, думая о мириадах звезд в одной огромной бескрайней вселенной. Где-то вдалеке слышался звук включенного телевизора — очень тихий и приглушенный, как будто в это мгновение между мною и ним были сотни световых лет и сразу две непрожитых жизни. Я закрыл глаза и на секунду еще раз представил себе запах хвои…
— Кристина…
— Что? — откликнулась она и подвинулась так, чтобы посильнее закутаться в мои объятья.
— Ничего, — проговорил я. — Просто хотел убедиться в том, что ты рядом.
На следующее утро я проснулся раньше обычного, как часто бывало в те дни, когда мне нужно было куда-то ехать. Я принял душ, позавтракал, еще раз пробежался по списку вещей, которые должен был взять с собой в поездку. В голове кружились мысли о тех странных снах, которые я видел в последнее время. Но в этот раз я не пытался как-то разобраться в них, а просто прокручивал их снова и снова.
Ровно в 6—30 утра я вышел из дома и отправился на вокзал. Две остановки на автобусе, потом еще десять на метро. Я вышел на платформе, и несколько мгновений спустя мне позвонила Вероника.
— Ты где сейчас? — спросил ее голос в трубке.
— Возле Южного вокзала, — ответил я.
— Хм… Разве его еще не закрыли? Мы сами об этом писали месяца два или три назад.
— Не знаю, — ответил я. — Мне здесь нужно сделать пересадку.
— Странно, — откликнулась девушка. — Отправление всех международных поездов уже давно перенесли в Центр.
— Может быть… Я особо не вникал в это… В любом случае этот адрес значится у меня в билетах.
— Понятно. Осторожней там. И кстати, о билетах… Мне звонил Спильман, спрашивал про тебя.
— И что ты ответила?
— Ответила, что сегодня вечером ты будешь в Татрах. Он обещал встретить тебя там и сказал, что для тебя подготовили номер.
— Отлично, — безразлично ответил я и невольно попытался представить себе огромный старый отель, в котором я должен был быть единственным постояльцем.
— Я кстати, навела кое-какие справки о Спильмане. Он какая-то важная шишка в своей компании. Очень странно, что он решил заняться всем лично, а не прислал кого-то вместо себя.
— Личный интерес?
— Наверное. В любом случае будь осторожен.
— Окей.
— Во сколько отправление? — спросила Вероника, как будто специально стараясь хоть немного продлить этот разговор.
— Через час.
— Держи меня в курсе, ладно? — проговорила она. — А я постараюсь на дней пять оформить тебе отпуск. Будем считать, что ты взял несколько дней за свой счет. Пока никому, кроме нас, не стоит знать об этой истории.
— Хорошо, — ответил я и, выйдя из холла метро, свернул к старому вокзалу, который находился в противоположной части улицы. Серое здание с колоннами, построенное еще во времена социализма, тонуло в утреннем сумраке и на первый взгляд, действительно, выглядело немного заброшенным. Круглые фонари у входа, несколько касс внутри и большое табло на стене с названиями поездов на темных перекидных пластинках. Всего несколько рейсов за весь день. Я поискал среди них свой поезд, но очень быстро запутался в названиях и направлениях.
Решив еще раз все перепроверить, я сунул руку в карман пиджака и достал оттуда тот самый конверт, который несколько дней назад дал мне Спильман. Я пересмотрел все данные на билетах, сверился со временем на перекидном табло и секунду спустя сунул бумаги обратно. Ошибки быть не могло. Мой первый поезд отправлялся отсюда. Хотя сам факт того, что добираться в Татры мне нужно было с несколькими пересадками, уже казался мне несколько странным. Решив не забивать себе голову лишними вопросами, я зашагал в сторону нужной платформы и уже пятнадцать минут спустя сидел у окна в одной из пригородных электричек. Восемь станций на север. Пересадка. Еще один поезд — и дальше еще три станции на восток… Я кружил по каким-то небольшим поселкам вокруг Минска, менял платформы и из-за всех сил старался не чувствовать себя идиотом. Я знал, что Высокие Татры находятся на юге-западе, и знал, что все международные поезда уже давно отходят с вокзала Минск-Центр. Вероника была права, и от понимания этого, все это петляние по станциям и электричкам выглядело все более и более странным.