Две тысячи лет назад великий Цезарь сказал: «Лучше быть первым в провинции, чем вторым в Риме». Грамотный был мужик.
Привет,
ехать «куда глаза глядят» оказалось гораздо интереснее, чем виделось вначале. Отчаяние легко менять на азарт, если покончить с нытьем. Сутки пути на юго-запад и лесные пейзажи средней полосы оборачиваются бескрайними, уходящими за горизонт, полями подсолнечника. Задрав загорелые рожицы к высокому ультрамариновому небу, с рассвета до заката молятся солнечные цветы своему идолу, преданно вращая головами по часовой стрелке, никому больше не кланяясь. Здравствуй, жовто-блакитна страна, Украина!
Дорога пустынна, узкая лента плохого асфальта разрезает поля. Жара, от которой не спасает кондиционер в машине. На многие километры не видно присутствия человека. И можно надумать всякое, если бы не подсолнухи, ведь кто-то им служит?
Дальше Крым, Южный берег.
Комната на третьем этаже небольшой гостиницы в Мисхоре. Балкон-терраса с видом на счастье. Легкий бриз колышет занавеску. На сонной воде – лунный свет. Море, как воздух, прозрачно. Кофе по дороге на пляж. Огромные крымские кедры. После дождя пахнет хвоей. Новая, по второму заходу, кожа. Многоэтажные облака. Волосы-пакля от соли. Набережная Ялты. Ползущие ввысь улочки-змейки. Канатный спуск с Ай-Петри, пещеры, дворцы, винные подвалы, яхты, лошади, сувениры, море, море, море…
До передозировки. До «а давай сегодня в кино!».
Яд от лекарства отличен лишь дозой.
Может, пора?
Собрали сумки, оставив пылиться на полках купленные сувениры, присели «на дорожку», запамятовав маршрут. Где мы живем? Куда нам уезжать? Веселая компания соседей по пляжу шумела о славном, родном им городе N. Туда? Почему бы нет? Я так устала ехать…
Никогда у меня не было возможности выбрать место жизни, руководствуясь только желанием. Подарок судьбы? Наверное. Редкий подарок. Разве большинство людей выбирает? Живут, где родился, женился, случилось наследство, поближе к родственникам. Мало кто позволяет себе «где хочешь». Специально я не хотела, так получилось.
Пятьсот пятьдесят километров пути и лето окончены, на въезде в новую жизнь – швейцар, корабельный якорь. Отличный символ. Бросай швартовый!
Нет худа без добра, скажи?
Славный город N… так себе, но что мне город? Все как везде, привыкну. Зато есть море. Пять часов на машине и вот он, берег самого черного моря на свете.
Говорят, здесь ранняя весна: в апреле цветет вишня, в мае жара поднимается к тридцати градусам. Мне это только предстоит узнать. С осенью уже знакомы. Ах, какая здесь осень, никак не расстаться! Долго-долго прощается, заглядывает солнечными пятнами в окна, дарит подарки – огромные виноградные гроздья, янтарные груши – чуть коснешься, сразу ешь, иначе она расплачется, истечет медом, трудяжки – осы мгновенно слетятся на пир.
В городе N женщины вкусно готовят – стараюсь не отставать, встаю ни свет ни заря спешу на ближайший базар «скупляться». Возвращаюсь домой, уравновешенная пудовыми пакетами, окрыленная впечатлением: «Красота – то какая!» В пакетах – райское изобилие: прохладная ко всему мирскому брынзочка в тени изумрудных кустов укропа. Любопытный лучок тянет перышки-усики, силясь взглянуть на мир. Домашние яйца, вполне возможно снесенные этим же утром, курочкой, что наконец-то нашла покой на дне сумки. Пупырчатые огурчики с еще не увядшим цветочком на мордочке, важные помидоры, хрустящий корочкой хлеб…
В шлепках на босу ногу шагаю тенистой аллеей – любимое дитя мироздания. Зависнув над макушками деревьев, солнце шагает со мной. Просвечивая сквозь густое кружево листвы, хохочет:
– Ах, Снежана, ты – мое Солнце!
Дома полдня провожу на кухне, в надежде разгадать тайну банок с консервами. Это важно: им здесь посвящают жизнь. Без устали мою, мельчу, варю, кручу, переворачиваю, укутываю, подглядываю, задрав уголок одеяла (не вздулись ли?); вытаскиваю, ставлю рядком, любуюсь, чтобы тут же начать заново кулинарную динамическую медитацию. Жизнь в городе N проста, я ей все время улыбаюсь.
Августовские воспоминания еще сильнее, чем прохлада сентябрьского утра. Внутри сладко-сладко, засахаренные крымские дни. Лето прошло, а я не поняла, не успела понять, продолжаю жить, как ни в чем не бывало, на полную громкость. И каждый день – единственный, словно последний, до позднего октября.
Твоя С.