– Буду гадать!
Я тогда посмеялся:
– Если будут спрашивать о ближайшем будущем, смело отвечай: «Обгорите, однозначно, обгорите!». И про дальнюю дорогу не забудь. Домой.
Через неделю в цехах не осталось даже намека на то, что совсем недавно здесь несколько лет процветало большое производство.
Сорок – достаточно для очищения.
Привет,
мне нужно вернуться, обязательно нужно вернуться, и я найду путь. Из всех дорог путь к себе – самый рисковый: без обозначений, без правил, лишь секретный фарватер. Вначале ключ, после дверь – настоящая охота. Значит, не все потеряно. И я в седле.
Лежу на коврике для йоги в небольшой душной комнате, с десятком таких же заблудших и бешеных. Смотритель маяка, хранитель фарватера – средних лет шаман в застиранной футболке с благостным Ганешой на круглом животе. В крепких руках бубен. Пять минут инструктажа, три из которых наполнены обещаниями блаженства, рассчитаны на нашу начитанность и буйное воображение. Огромные колонки расставлены по углам комнаты, шаман кричит: «Поехали!» и поворачивает ручку громкости на максимум – уши обжигает расплавленный металл. Вдох-выдох, вдох-выдох. Гончие взяли след, ведут зверя, наш отряд мчится сломя голову сквозь зачарованный лес.
Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох короче, выдох быстрее, жестче, жестче, держать ритм, держать, не останавливаться! Я стараюсь изо всех сил, но отстаю. Дыра между мной и отрядом быстро увеличивается. Лес мгновенно штопает ее густыми ветвями, пряча меня в непроницаемый кокон: ага, попалась! Приходится остановиться – где я? Поднимаю взгляд вверх. Остывшее небо сыпет пепел, нежно устилая землю легчайшим пухом. Рисует колыбельную. Шепчет: «Ну, детка, давай» – выдох, выдох, выдо… до… до… дорога, длинная-длинная, широкой лентой скользит в пепельные небеса. Мелово-белая на их фоне. Мне туда, в тишину. Сворачиваюсь, кутаясь в пуховое, и замираю тихо-тихо.
Но остроглазый шаман не дремлет, рвется ко мне, прорубая стены, колотит небо, беснуется, кричит: «Дыши! Дыши! Возвращайся!». Ганеша на его животе нервно кушает сладкое. Шаман шумит, вытряхивает из небес пепел, возвышаясь над землей богом-громовержцем. Пепел забивает нос, горло, жжет в груди – я не могу сделать вдох. Пальцы на руках и ногах сводит судорогой. В моих глазах ужас и мольба о помощи. Небо в панике провисает над головой, почти касаясь макушки. Шаман ускоряет громовые раскаты, колотушка яростно лупит по натянутой спине бубна:
– Дыши, слышишь меня, вдох, вдох, вдыхай!
Тело скрючивается от нечеловеческих усилий, тонкой струйкой втягиваю внутрь воздух. От боли пищу: «И-иии», и жизнь мгновенно входит в меня. Пепельное небо тотчас взрывается красным, оранжевым, желтым…
Вдох, вдох, выдох. Еще, еще. Дышу, и каждая клеточка тела радуется наставшей жизни. Смеюсь в голос, вместе с Ганешой хором считаю:
– Каждый-Охотник-Желает-Знать-Где-Сидит-Фазан!
Я дышу, представляешь? Дышу!
Глядя в ночное небо, легко исчезнуть, раствориться в звездной пыли, забыть о собственном сердцебиении, слушая пульс Вселенной. Забыть о дыхании, пищеварении, о шампуне, что вчера закончился, и пустой банке из-под кофе. Слушая ночное море, можно спуститься в бездну, в себя, блуждать в темноте, на ощупь разглядывая стены.
В палатке ужасно: только кажется, что на берегу, у самой кромки воды, прохладно. Вовсе нет, там душно и влажно, как в остывающей парной. Капли воды висят на потолке, срываясь, прохладные, шлепаются на горячую кожу, от чего вздрагиваешь всем телом, как от пошлого прикосновения наглеца.
Я сплю возле палатки, вернее не сплю – долго лежу, глядя в глаза космосу, смотрю не отрываясь, играю в гляделки, хочу заглянуть в душу мироздания. Вечность в ответ любуется мной, как всем скоропостижным, холодно улыбаясь во весь Млечный путь. И глядя на нее, я с первыми лучами Солнца открываю глаза.
Знаешь, есть такая математическая шутка, на уровне средней школы, будто любая точка во Вселенной является ее центром, потому как равноудалена от любой крайней точки. Куда не проложи вектор, всегда упрешься в бесконечность. Если воспользоваться в качестве опоры для мысли системой координат, получится еще любопытнее: точка эта одним своим появлением делит Вселенную на плюс и минус – ноль плюс бесконечность/ноль минус бесконечность.
А теперь назови точку эту Человек, обнаружив тем самым вселенскую границу между краями – добром и злом, любовью и смертью, свободой и рабством, волей-неволей, прекрасным и безобразным.