— Это они сами тебе сказали?
— Оба.
— ?..
— Когда в прошлом году ты заболел, мы сделали все возможные обследования, и, слава Богу, оказалось, что это просто небольшое переутомление. Мы не слишком волновались, но, может, ты что-то от меня скрываешь?
Я ничего от нее не скрываю, что и подтвердил с чистой совестью.
— Тогда у тебя что-то на душе, в чем ты даже не отдаешь себе отчета. Тебе нужно кому-то исповедаться. Это может пройти гораздо легче, чем мы думаем.
Неужели все это произнесла Катрин, которую я знаю лучше, чем она сама? Та, которая, засыпая, кладет голову мне на плечо, в тот момент, когда я тушу лампу в изголовье? Та, что изгибается, выходя из машины, боясь, что все увидят ее ляжки? Та, которая постоянно забывает ключи в почтовом ящике, когда получает извещение о посылке? Неужели это та самая женщина? Если она решила пойти мне наперекор и раз и навсегда доказать мне, что она совсем не так предсказуема, как мне казалось, то она не могла придумать ничего лучше, чем эта история с психотерапевтом. Я — и психотерапевт? Как ей только в голову пришла эта нелепая идея?
— Скажи-ка, Мину, ты виделась со своей подругой Франсуазой?
— Конечно, нет.
— Ты листала «Нувель Обсерватер» в гостях у Моро?
— Вместо того чтобы нести всякую чушь, лучше подумай о том, что я сказала. Если постараешься, ты можешь найти хорошего специалиста.
Я не узнаю тебя, Катрин.
— Ты отвратительно вел себя с Моро.
— Не хуже, чем обычно, Мину.
— Да ты еще и издеваешься надо мной!
— Я прекрасно к ним относился до того, как они купили этот домишко в Перше. Когда у них родился ребенок, и то меньше шума было.
— Признайся лучше, что тебе стало не по себе, когда Жак заговорил о своем психоаналитике.
— Что?!
— У него есть смелость, которой тебе не хватает.
— Может, хватит об этом? Уже два часа ночи, мне еще крутиться как сумасшедшему, чтобы найти место для машины, и вообще я хочу спать.
— Ему это помогло. Жюльетта рассказала мне, когда мы были на кухне. Он больше не психует по любому поводу. Он пошел к специалисту, и ему стало гораздо лучше.
— Ты выбрала не самое подходящее время!
— Видишь, как ты со мной разговариваешь? Раньше ты не был таким раздражительным. С каждым днем ты становишься все более дерганым.
— Нет, просто я раздражаюсь каждый раз, когда ты заговариваешь об этом дурацком психотерапевте.
— Потому что я говорю об очевидных вещах, которые ты отказываешься признать!
— Если кому-то в этой машине и нужен психотерапевт, так это тебе! Сходи к этому чертовому специалисту, если для тебя это лучший выход!
В нормальном состоянии после подобного предложения она должна была бы пожать плечами, но она этого не сделала.
— Посмотрим на вещи с другой стороны. Когда у тебя болят зубы, ты идешь к зубному?
— Да.
— Ну а если тебя мучают страхи, ты идешь к психоаналитику, это абсолютно то же самое, для того они и существуют. Они такие же врачи, как любые другие.
— Но, черт возьми, меня не мучают страхи!!!
— Повысить голос на жену впервые за двенадцать лет, это верный знак, дуться с утра до вечера, это тоже признак страха, все время бояться неудачи — это тоже признак, бояться пойти со своими проблемами к психоаналитику — и это признак, и этим мой список не исчерпывается.
— Комплекс неудачника?
— Не иметь желания бороться и особенно считать, что любая борьба изначально обречена на неудачу, как ты это назовешь?
— …
— …
— Иди домой, Мину, я сам отгоню машину.
Сегодня на работе меня заела тоска по Мину. Той самой вчерашней Мину, которую я ждал на всех перекрестках нашей жизни, которая ткала наш повседневный быт с терпением и талантом кружевницы. Эта Катрин, которая теперь жила со мной под одной крышей, была существом удивительным, диким, она приводила меня в смятение, ускользала от меня, я больше не мог предугадать ее реакцию. Была только одна тема, приближение которой я мог предвидеть. И то не всегда.
— Дорогой, ты не забыл, что в субботу у ребенка праздник в школе?
— Конечно, нет.
— Там надо быть не позднее десяти часов, когда Жюльен играет сценку с малышом Клементом.
— Сценку с малышом Клементом? Это тот, который заикается?
— Он больше не заикается, с тех пор как мать сводила его к психотерапевту. Трех сеансов оказалось вполне достаточно.
— Только не сегодня, Мину…
— Это длится уже несколько месяцев, это не может больше так продолжаться! Ты все время раздражаешься, постоянно витаешь где-то в облаках, ничто тебя не интересует, ты больше не обращаешь на меня внимания, мне кажется, что я стала прозрачной, ты никогда раньше не был таким. Хочешь, скажу? У тебя депрессия. И хуже всего то, что ты сам об этом знаешь.