Синее море показалось на горизонте.
Эдуард остановил машину прямо у ступенек, ведущих в дом.
Луиджи с улыбкой на лице вышел навстречу.
— О, Эдуард! Синьора! — он наклонился и поцеловал Анне руку.
— Прошу, — произнес он на ломаном русском, показав на дверь.
Войдя в дом, Анна увидела много людей. На лицах присутствующих сияли какие-то особенные улыбки.
— Сегодня у Луиджи день рождения, — шепнул Эдуард Анне. — Здесь собрались его родственники и друзья, в том числе и тот человек, который претендует на твой портрет. Это он заказал его.
Их появление в гостиной было встречено радостными возгласами.
Сухощавенький старичок подошел к ним и, пожав руку Эдуарду, что-то произнес на французском.
— Он говорит, что всегда был обо мне хорошего мнения и что другой женщины рядом со мной не представлял.
Анна с улыбкой восприняла комплимент.
Их пригласили к столу.
После приятно проведенного времени, новых знакомств и деловых разговоров, любовники поднялись в спальню.
«Сколько воспоминаний связано у меня с этой волшебной комнатой. Может, это лучшие дни моей жизни? — Анна подошла к окну и, повернув ручку, открыла его. — Какая тихая ночь! Только волны плещутся о берег».
Эдуард подошел к ней.
— Ночью русалки выходят из моря, чтобы провести время со своими возлюбленными.
Она улыбнулась.
— А я хочу обратно в море.
Эдуард пробежал по ней глазами.
— А как же любовь? — спросил он.
— А разве любовь привязана к земле?
Эдуард обнял ее. Нежно перебирая волосы Анны, он любовался ее красивым лицом.
— Такой, как ты, невозможно в чем-то отказать. Будь я морским царем, я бы тебя никогда не отпускал со дна морского, чтобы какой-нибудь принц не украл.
Он взял прядь ее волос и поднес к губам.
— Я распоряжусь насчет морской кареты.
Поцеловав ее кудри, он опустил ей их на грудь и вышел из спальни.
Спокойное море слегка покачивало их легкую лодку.
Анна опустила руку в воду. Мягкий бриз играл ее золотистыми волосами. Она откинула их назад и поправила шляпку.
— Тебе не холодно? — спросил Эдуард.
— Нет, — Анна расстегнула пиджачок.
— Хорошо, что есть страны, где так тепло.
— Да, в Петербурге еще лежит снег. Эдуард, — Анна набрала в ладонь воды, и вылила ее обратно в море. — Ты все так же любишь меня?
Он внимательно посмотрел на нее.
— Нет.
Анна вздрогнула.
— Еще сильнее, — добавил он с улыбкой, взяв ее руку. — Что за вопрос?
От прикосновения его руки по ее телу пробежала дрожь.
— Что я должен сделать, чтобы развеялись твои сомнения?
— Ничего. Будь всегда рядом.
Эдуард кивнул и налег на весла.
Они пересекли лунную дорожку, дрожащую на гладкой поверхности моря.
— Скоро рассвет, — сказал Эдуард. — Ты не хочешь немного поспать?
Анна поняла его намек.
— Конечно, хочу!
Они причалили к берегу.
Зеркала спальни, залитой бледным лунным светом, отражали и бесконечно множили их любовь.
Восходящее солнце розовым бутоном заглянуло в окно. Когда диск уже высоко висел над горизонтом, они уснули сладким сном, под вечную колыбельную морских волн.
Через несколько дней они вернулись в Милан.
Эдуард не переставал удивлять Анну сюрпризами.
«Он делает для меня все, что я ни попрошу и даже то, что никогда не могло бы прийти мне в голову. Все комнаты заставлены цветами. На каждый день у меня новое платье или костюм, такое ощущение, что я попала в сказку!»
Зато Катерину трясло от зависти.
Газеты по-прежнему не оставляли певицу без внимания.
«Эта восхитительная женщина, появления которой на миланской сцене мы с нетерпением ждем, уже успела поразить всех своей красотой. Ее портрет стал сенсацией года, но, похоже, что он не последний, написанный с нее. Она хорошеет с каждым днем, и художники, и фотографы выстраиваются в очередь, чтобы запечатлеть примадонну русского театра».
Каждый день на улице Анна ловила восхищенные взгляды. То и дело к ней обращались за автографами.
«Сколько жизни вдохнул в меня Эдуард! Перед нашей любовью мельчает все: повседневные заботы, неудачи, домогательства поклонников. Я счастлива, и не хочу этого скрывать».
Но были люди, которых раздражало ее счастье.
Однажды Борис пришел в театр и устроил там сцену ревности. Бедная Анна не знала, как его выпроводить.
Катерина, почувствовав, что скандал ей на руку, пришла на помощь Борису.
— Как не стыдно изменять такому заботливому и умному мужу, готовому на все ради успеха своей жены?