— В такую жару пить… горячий чай? — моя бровь невольно поползла на лоб в удивлении.
— Ты попробуй сначала, а потом уже будешь выводы делать, Артур.
Мы с Фелицио уже привыкли друг другу и наше общение стало больше походить на приятельское. Я неуверенно глотнул из чашки, горло обожгло и бросило в жар. А затем… стало прохладнее. Всем телом я ощутил как выровнялся баланс между температурой воздуха и моим телом.
— Чувствуешь, да? Физика и никакой магии.
— В столице климат другой, нам это и не нужно.
— Никогда не поздно узнать что-то новое, – усы алхимика стали влажными от чая и он, как кот шевелил ими, чтобы те быстрее просохли.
Офелия не приходила в себя с того дня, как мы с Анной вытащили её из горящего здания. Я остановил свою миссию, да и Сильвия не давала никаких указаний. Пару раз я натыкался на неё в коридоре, но Анна не подпускала к ней ни на шаг. да она вообще меня никуда не пускала! Эта северная блондинка была злее самой голодной бродячей собаки. Непрерывно следила за мной и то и дело норовила выказать мне неуважение. Поэтому я и стал больше времени проводить с этим толстяком-алхимиком. С ним было повеселее.
— Она не очнулась?
— Увы, мой друг. Она в забытии, мучается от кошмаров.
— Она ничего не ела уже неделю, я переживаю.
— Ты сам видел, что мы поддерживаем её состояние с помощью капельниц с физраствором…
— Да, но её состояние… странное.
— …
Фелицио многозначительно промолчал. Еще бы. Стоит только взглянуть какие люди, так или иначе, прислуживают Сильвии, становится ясно – она коллекционер. И чем больше диковинных вещей в её коллекции, тем больше власти и силы в её руках.
— В её жилах течет древняя кровь магов. Намного сильнее, чем у госпожи, но она явно не умеет с неё справляться, раз из-за стресса ушла в забытие.
— Вы всё время говорите об этом. Но маги… давно исчезли.
— Магия не может исчезнуть. Алхимия – тоже своего рода магия, мой друг. Мы преобразовываем материю, но не можем, к примеру, читать мысли или видеть будущее. Магия и алхимия - дети одной матери, только один ребенок, скажем так, более талантлив от природы. Так или иначе, алхимические формулы пишутся, основываясь на древние письмена и руны. Мы черпаем силу извне, не имея собственной, в то время как такие как Офелия или Сильвия - родились со своими способностями и им не нужно прибегать к дополнительным инструментам, чтобы ей пользоваться.
Фелицио ловко покрутил в руках свою алмазную ручку. Напоминало волшебную палочку из детских сказок.
— Магия запрещена. Если Дарнелл узнает об Офелии, он не остановится.
— Хочешь что-то спрятать – положи на видное место. Мне не хватает моих знаний, чтобы до конца понять из-за чего так мучается эта девочка. Я считаю, что когда она очнется - рядом должен быть кто-то знакомый. Неизвестно на что она способна.
Я замолчал и начал пристально рассматривать круги на поверхности чая, вызываемые дрожью в пальцах. Идея привести Офелию сюда уже не казалась такой хорошей. Не хотел бы я ей моей участи: быть использованным. Нахождение вдали Тизиона явно пошло на пользу. В какой-то момент я даже забыл, зачем приехал в Приморье. Но всё это было уже неважно. Я впервые за много лет не хотел делать, что мне приказали. Я просто… жил.
— Артур, перестань меня смешить!
Звонкий смех Даны эхом отражался от стен. Это была дочка одного из западных купцов, встретившаяся мне на последнем задании. Её отец был тем еще прогнившим торгашом. Не стеснялся завышать цену на жизненно важные продукты, воровать из императорской казны и уклоняться от налогов. А также ходили слухи о том, что он помогает в организации бунта против системы.
Моей ошибкой было подружиться с этой прелестной девчонкой. Такой молодой, открытой этому миру, с поистине добрым сердцем. Она была другой. Отец оберегал её и скрывал многое. Я же решил, что лучшей карой такому гнилому человеку станет то, что от него отвернется самый дорогой человек. И чем дольше я с ней общался, тем сильнее мне хотелось раскрыть ей глаза.
— Твой отец не будет нас искать?
— Он опять ушел на собрание. Я совершенно не понимаю, о чем можно говорить так долго со своими друзьями!
Мы лежали в траве в свете закатного солнца. Приятный ветерок развевал наши одежды. Дана смеялась, а я придумывал, как бы выяснить, где проходят встречи.
— Ты никогда не ходишь с отцом на собрания?
— Что мне там делать? Я же девушка!
— Императрица тоже была когда-то девушкой.
— Ой, не смеши. Вы в столице совсем уже помешались на равноправии. Женщина должна заниматься домом и встречать мужа горячим ужином, а не ковыряться с железках. Нет-нет! Я благодарна Императрице за все те блага, что она нам дала, но это просто… не для меня.
Смольные волосы даны разлетались от порывов ветра, а пятно на радужке становилось ярче, когда та смотрела на солнце.
— Так ты хочешь замуж?
Дана зарделась и опустила смущённо взгляд.
— А какая девушка не хочет?
— Моя мать не была замужем. Вроде не жаловалась никогда, – я пожал плечами.
— Познакомишь меня с ней? — Дана легла мне головой на плечо, её горячее дыхание вызывало мурашки по телу.
— Она умерла, – я выплюнул соломинку, что жевал до этого.
— Моя тоже. В родах. Но ты свою хотя бы знал… А твой отец?
— Он тоже умер.
— Ты – сирота?
Я ощутил на своей груди влагу. Дана заплакала. Резким, но аккуратным движением я перевернул её на спину и лег сверху, начал покрывать поцелуями её глаза. На языке ощутил соленый привкус.
— Но теперь у меня есть ты, разве важно что-либо еще?
— Нет. Неважно.
Мы слились в нежном, но страстном поцелуе. И так проводили дни и ночи, наслаждаясь друг другом. Она наслаждалась… пока я не убил её своими собственными руками.
Снова этот сон. Раз за разом она приходит ко мне во сне и напоминает о том, насколько я успел сам прогнить. И как назло, Офелия очень сильно на неё похожа. Я не испытывал к Дане никакого подобия любви, но её скоропостижная смерть навсегда осталась шрамом на сердце.
— Я больше не хочу убивать…
— Надо же. Какие откровения, – женский голос разрезал воздух.
Я одним движением скинул с себя простыню и вжал нарушительницу в стену. Это была Сильвия. Моё сердце билось в бешеном темпе, а она даже не дрогнула от моих действий. Разжал руку, освобождая её горло. Сильвия потерла чуть покрасневшую кожу и даже как-то грустно опустила взгляд, начав рассматривать меня с ног до головы, а затем медленно провела своим указательным пальцем по шраму на груди. Я остановил её руку, когда та начала спускаться ниже. Она была мягкой и нежной, не то, что моя – грубая и мозолистая.
На ней шелковое зеленое, в тон глазам, платье в пол, распущенные волосы прикрывали оголенные плечи. Я безотрывно вглядывался с высоты своего роста в её мистически привлекательные глаза и алые губы. Её запах дурманил круче любого наркотика.
— Зачем ты пришла?
— Местные жители жалуются на крики из твоей комнаты. Если тебя беспокоят кошмары, обратился бы к врачу.
— И ты решила самолично прийти и сообщить мне об этом? И даже не послала свою собачонку?
— Раз ты уже проснулся, я могу уйти.
— Ты пришла ночью в спальню к мужчине просто, чтобы посоветовать ему сходить к врачу? — моё дыхание сбилось и я перестал отдавать себе отчет.
Схватил Сильвию за подбородок и притянул к себе, впиваясь в её губы. В этот раз поцелуй был другой, сладкий и терпкий как клубничное вино. Моя рука скользнула под подол, я с силой сжал её бедро. Платье скрывало гартеры, на которые крепился кинжал. Не переставая целовать её фарфоровую кожу, я освободил кинжал из ножен и отшвырнул в дальний угол. Сильвия хватала ртом воздух в такт моим движениям.