— Да мне всё равно. Пора в Санфорт, мне сказали вас проводить.
Глава 16
Артур
Дождь барабанил по черепичной крыше, под разбитым окном уже натекла приличная лужа. Майя растопила камин, Дитрих молчал, я молчал. На кровати, укрытое с головой шерстяным пледом, лежало тело Джозефа, его лицо было таким спокойным и умиротворенным, что казалось он просто спит.
У всех нас были красные от дыма глаза и те постоянно слезились. Майя достала из домашней аптечки какую-то травяную мазь, чтобы хоть как-то снять эту резь в глазах. Мазь холодила кожу и становилось легче. Я же прожигал взглядом мертвое тело брата, вспоминая наши разговоры в пути. Он говорил, что мне повезло, что я не стал частью их семьи и никогда не пытался, а затем сказал, что завидует мне, на что я очень глупо пошутил, что какой мужчина не желает расти, окруженный распутными женщинами. Мы смеялись, эта абсолютно глупая шутка снизила градус напряжения между нами. Я вспоминал, как он хлопал меня по плечу, стоило мне заговорить о матери. Он совсем немного рассказывал о нашей сестре, так как давно потерял с ней связь.
“Если я вдруг умру, не ищи её. Пусть она думает, что у меня всё хорошо”. Джозеф как будто чувствовал приближение смерти. Да и судя по частому надрывистому, свистящему кашлю, скорее всего, он уже давно болел. Спрашивать у него я не стал.
— Нам надо поскорее покинуть дом, кто знает, когда этот Ястреб снова вернется?! – Майя грелась у камина и подгоняла мужа решить вопрос их безопасности. Дитрих же игнорировал слова жены, также погруженный в свои мысли. Его рука, раненая мной, сочилась кровью из под марлевой повязки и сам он выглядел жутко уставшим.
Мы оба смотрели на кристалл, который лежал на столе прямо перед нами. Всё это время Джозеф носит с собой средство перемещения в Санфорт, работающий в одну сторону. Активировав кристалл, тот связывался с кругом в библиотеке и переносил владельца. Я намеренно не похоронил Джозефа, чтобы вместе с его телом вернуться к Сильвии и высказать ей всё, что я о ней думаю. Ведь куда лучше было бы отправить со мной кого-нибудь вроде Анны, а не брата, держащего из оружия в руках максимум пинцет. Глупая, глупая смерть, в которой я виноват. Снова. Не защитил, не среагировал вовремя, отвлекся.
— Я уйду сразу, как только вы мне всё расскажете. И вам тоже надо уходить. Теперь Дарнелл знает, где вас искать.
— А то мы не заметили! – возмутилась Майя.
— Тише, женщина, – Дитрих, наконец, подал голос. А затем обратился ко мне. — Сначала скажи, как ты нас нашел? И если твой ответ меня устроит, я расскажу всё, что знаю.
Я коротко рассказал о том, как принц отправил меня на задание, о том, что Сильвия и её клан уже искали их, и что именно она дала нам их местоположение. Пока я это рассказывал, в голову закрались странные мысли, ведь действительно… Сильвия знала всё с самого начала, но почему же она сама никогда их не искала, раз это так важно. Почему козлами отпущения стали мы с братом?
— Я понял тебя, Артур. Слушай внимательно, потому что повторять я не буду дважды. — Дитрих начал свой рассказ. Майя с грустью в глазах крутила на безымянном пальце обручальное кольцо. — Двадцать лет назад, под покровом ночи к нам в дом пришла стража, окружила со всех сторон, я уж думал пришел и наш час расплаты, ведь всем во дворце известно, как Ариджит относился к приближенным Бушара. Нашему сыну тогда не было тогда и года. Мы умоляли их нас не убивать или хотя бы пощадить сына. Но оказалось все намного прозаичнее. Следом за стражей зашел придворный Алхимик, не помню, как его звали, они же всегда ходят в своих этих капюшонах. На руках он держал новорожденное дитя. Он показал мне письмо, скрепленное печатью императора, которая наказывала взять ребенка и скрыться так, чтобы ни одна душа не нашла, даже он.
— Подождите, Императора? Не принца?
— Нет, я точно помню, что видел. Это письмо я долгое время носил с собой, но потом оно пропало. Может, где потерял, или украли. Так или иначе, уничтожить его было нельзя, да и нам было проще без него.
— И вы ушли из дворца?
— Да. Нам дали на сборы буквально час, отвесили достаточно золота, чтобы пару лет не чувствовать голод и тайно вывели из Тизиона. Мы никогда не задавались вопросами, кто это дитя и зачем такая скрытность, пока то тут, то там, нас не стали преследовать. Не сразу, спустя пару лет, но оставаться на одном месте оказалось сложнее, поэтому мы начали переезжать. По своим старым связям я немного узнал о том, кого мы скрываем. Мой брат до сих пор служит во дворце. Нет-нет, да какой-то слух проскочит.
— Где мы только не были за эти годы! — воскликнула Майя.
— Это уж точно.
— Наша девочка… она была такой прелестной. Просто идеальный ребенок!
— Дочь? — удивился я, думая, что все это время мы ищем молодого мужчину.
— Да. Это была девочка.
— И где она сейчас?
— Если бы я мог, я бы не рассказал. Но дело в том, что…
— Мы просто не знаем! — Майя уже вся была на нервах. С каждым словом Дитриха тоска по дочери, хоть и не кровной, читалась на его лице все сильнее. — Сколько еще мы должны скрываться?! Я так устала, кто бы знал…
Слезы собирались в уголках глаз Майи, Дитрих встал и приобнял жену за плечи, сдерживая её порывы расплакаться.
— А ваш сын? Вы сказали у вас был еще сын? Он не знает, где девочка?
— Гектор?
— Тише.
Майя видимо проговорилась, Дитрих сжал её плечи в предупреждении об оплошности. Та испуганно отвернулась от меня. А это имя… не так ли звали брата Офелии? Догадка абсолютно сумасшедшая и даже слегка пугала меня. Не может быть всё так прозаично.
— У девочки случайно не рыжие волосы?
— Что? — голос Майи дрогнул, а в глазах Дитриха застыл испуг.
Повисло неловкое молчание, но именно оно так много мне сказало. Языки пламени играли с воздухом, разбиваясь о камни камина. Свет играл на стенах, за окном уже стояла ночь. В этом полумраке тени на лицах выглядели особенно выразительно. Сердца всех в комнате бились в унисон, волнительно, неритмично.
Все это вызывало во мне тревогу, чувство приближающейся бури, намного сильнее той, что бушует за окном, смывая кровь Джозефа с порога дома. Теперь я в полной мере ощущал свою ответственность за то, что произойдет дальше, я ощущал свою ответственность за Офелию, которой предстояло стать Императрицей, или не стать…
— Ты знаешь, где мои дети? – Дитрих задал мне вопрос, едва сдерживая эмоции.
— С Офелией всё в порядке.
Пока в порядке.
— А Гектор, мой мальчик, ты видел его?! — Майя подлетела ко мне и взяла за грудки.
Я пытался подобрать слова, ведь я точно не знал, что с парнем. Умер он тогда от взрыва или все же выжил и находится в плену. Решив, что матери знать подробности необязательно, аккуратно убрал ее руки, и сказал, что просто “не знаю, где он”. Женщина сползла по мне и упала на колени, начав рыдать.
— Ты можешь пообещать, что защитишь мою дочь? Иначе… я не знаю, что с тобой сделаю, но будь уверен…
— Я обещаю. – Я сказал это глядя ему прямо в глаза. Я и не врал, давно для себя решил, что буду защищать эту девушку, чего бы мне это ни стоило. — Я обязан ей жизнью, а такое хоть что-то да значит.
— Можешь передать ей, что мама и папа ее очень любят и скучают? — сквозь слезы просила женщина.
— Конечно. Обязательно передам. И она скучает по вам.
На этих словах даже грозный Дитрих не мог толком сдерживаться, пальцами зажал переносицу и тяжело выдохнул.
— Ты узнал, что хотел. Тебе пора уходить.
Я кинул взгляд на тело Джозефа, которое все также недвижимо и бездыханно лежало на кровати. Согласно кивнув Дитриху, подошел к брату, взял за руку и активировал Кристалл-телепорт. Наши тела окутало радужным светом. Сквозь завесу я видел, с какой болью меня провожают родители Офелии, и всё сильнее сжималось мое сердце.
Себастьян
Закатное солнце дарило радость приближающейся ночной прохлады. Южане разбредались по своим домам, возвращаясь с работы к своим семьям, либо забегали в таверны, чтобы предаться там алкогольному безумству или для того, чтобы получить внимание какой-нибудь красотки. Я же проводил вечера, либо размахивая мечом на поле, либо ухаживая за лошадьми. Все было лучше, чем сидеть в стенах библиотеки, где люди хоть и были довольно дружелюбными, но не вызывали во мне доверия. А еще ручной труд помогал мне не думать слишком часто об Офелии. Эта милашка заполнила собой все мысли и поселилась в моей голове. Жаль, что увидеть улыбку на её лице или услышать смех, доводилось совсем уж редко. Чаще всего она была занята с этим усатым алхимиком, а после уходила в свою комнату вся вымученная и бледная.