Эмма как будто сдерживала нечто, не давая тому проявиться в сознании со всей ясностью.
Дождь усилился. Не страшно — Эмма была одета подобающе, ее куртка с капюшоном и штаны из непроницаемого для воды материала не давали промокнуть. Не защищенной от влаги оставалась лишь часть лица.
Эмма толком не знала, куда идет, — просто плелась следом. Вот они свернули с Агрономи на Уэсбрук.
Эмма заметила, что расстояние между ними уменьшилось. Сама она не ускорялась — похоже, это Джоан стала идти медленнее. Между ними было всего шагов пятнадцать…
Прошли остановку около корпуса отделения психиатрии. Эмма вдруг подумала: интересно, а почему девушка идет пешком?
Сомнения начали одолевать с новой силой. Возможно, глупостей на сегодня уже достаточно. Пора возвращаться. Обратно к остановке. Или перейти на противоположную сторону и добираться на автобусе другим маршрутом, с поворотом на Юнивёрсити-бульвар, правда, в таком случае придется еще прогуляться пешком… Нет, лучше первое. Эмма повернула назад.
— Эй.
Она замерла как вкопанная.
— Да, я к тебе обращаюсь.
Эмма испуганно обернулась. К ней неторопливо шла Джоан. В ее голосе не было агрессии, как и в выражении лица, насколько Эмма могла видеть. Возможно, даже… любопытство?
Уже пять шагов.
Два.
«Вот черт».
Один.
— Я…
— Ты шла за мной от самого корпуса, где я работаю.
— Да. Я просто…
— Преследовала меня, — спокойно и твердо констатировала Джоан. — Ну, ничего не хочешь мне сказать?
Эмма понятия не имела, что ей делать.
Джоан вздохнула.
— Ты думаешь, я раньше ничего не замечала? Шатаешься рядом, как привидение, пялишься на меня и не предпринимаешь ни малейшей попытки подойти и просто заговорить. Так что когда сегодня ты в конце концов потащилась за мной, я подумала: может, хоть в этот раз приблизишься и заговоришь? Но, видимо, ошиблась.
И тут из уст Эммы слова прорвались потоком:
— Прости! Да, да, я натыкалась на тебя, и часто смотрела, даже видела твою страничку, узнала, как тебя зовут. Я не знаю, что на меня нашло, я была как… зомби… И все мое поведение, все это так… так глупо.
— Ну, вот это уже получше. — И другим голосом, потише, Джоан сказала: — Никогда больше так не делай.
«Всё, это конец».
Джоан продолжила:
— Кстати, как тебя зовут?
— Эмма. Эмма Карпенко. — Она назвала свою фамилию. Она знает фамилию Джоан, так что это будет справедливо.
— Угу. — Джоан на несколько секунд словно задумалась о чем-то. — А теперь, если не возражаешь, мы зайдем под крышу вон той остановки, потому что у меня, блин, все лицо мокрое от этого чертова дождя, и мне это не нравится, не знаю, как тебе, а он все никак не прекратится.
«Зайдем под крышу остановки? Зайдем?!»
— Да, конечно. — Эмма даже нашла в себе силы улыбнуться.
Вокруг было не очень людно, а на остановке вообще никого.
— Не хочешь сказать еще что-нибудь? В принципе, я могу это сделать вместо тебя, конечно, но не пора ли само…
— Ты мне нравишься, — выпалила Эмма. Хуже уже все равно ничего быть не могло.
На лице Джоан предсказуемо не было ни тени удивления.
— Ну вот, наконец-то. Почему ты так боялась об этом сказать? То есть я понимаю, но все-таки почему?
— Ну… мне было страшно, и к тому же… я вообще не знаю, нравятся ли тебе женщины.
Эмме показалось, что Джоан едва заметно ухмыльнулась.
— То есть я хочу сказать, я вообще сильно сомневаюсь, что даже так…
— А теперь послушай. Меня раздражало, даже бесило то, что ты меня преследовала. Это действительно неприятно. При определенных обстоятельствах я поступила бы гораздо жестче, и для тебя твоя затея плохо бы закончилась. Но, думаю, ты выучила урок, и в принципе, мне кажется, ты не плохая и вряд ли такое поведение обычное для тебя дело. И, кстати… Я нашла в сети пару профилей под твоим именем. Твой — с андроидом на аватарке?
Эмма за весь разговор не заметила у Джоан характерного движения глаз, выдающего использование линз.
— Да… Как… Когда?
— Пока мы разговаривали. У меня имплантаты, — сообщила Джоан.
Эмма не считала себя модофобкой, скорее даже презирала подобные взгляды, и потому подавила мимолетно проскочивший в уме социальный стереотип «будь начеку, они не такие».