Понаблюдав за тем, как выглядел незнакомец без своей снайперской винтовки, можно было заметить один странный момент, — у него отсутствовал какой-либо рюкзак с вещами. Откуда прибыл этот человек? Почему у него нет при себе ничего, что могло бы помочь ему в странствиях? Как долго он находится за пределами своего дома? Спрятал ли он где-то припасы или обходится без них? Ничего не намекало ни на один ответ, ни на один из вопросов. Только из карманов незнакомца что-то выпирало. То было что-то маленькое, быть может ключи или патроны.
Снайперская винтовка выглядела потрёпанной: её не чистили и не чинили; где-то наблюдались зазубрины и вмятины, но она не выглядела самодельной. Это намекало только на то, что незнакомец имеет — или имел — доступ к особому складу оружия. Винтовка выглядела грозной, и более устрашающей нежели её обладатель. Незнакомец не мог стрелять по волку-гиганту из другого оружия, только из этой. Но чем именно она стреляла? Майкл за всё время успел заметить, как обычное оружие не причиняет никакого вреда чудищам. Никто и не слышал о том, что кому-то удавалось убить хоть одного из них. Он впервые увидел мёртвого монстра только недавно, когда тому на голову упал огромный крест. А тут «охота»! один человек против всего рода альфа-хищников! Умышленное странствие по миру, в целях истребления таких опасных представителей существ неизвестного вида, казалось каким-то выдуманным и невозможным. Если же слова Стрелка правдивы, то он или нашел способ умерщвления монстров, или сумасшедший.
Неоспоримым был факт того, что спустя огромное количество прошедшего времени, всё же можно было найти способ бороться с захватчиками. Это идеально подчёркивало то, что ум всё же был сильнее физического превосходства. Но это была просто догадка, которая родилась в голове Майкла. Сам он не увидел, чтобы этот незнакомец ранил кого-нибудь, тем более убил. Выстрел мимо цели не сделал из этого человека героя, не вознёс его на алтарь в глазах выживших людей. Быть может лжец, быть может неудачник.
Майкл долго смотрел на оружие, представляя то, через какой путь оно было вынуждена пройти. Для чего оно было использовано до начала истребления людей, и чем оно занимается сейчас. Такой неподдельный интерес не ускользнул от внимания незнакомца, ведь Майкл просидел достаточно долго, и даже не заметил того, как ему задали очередной вопрос. Мысли о винтовке казались какими-то всепоглощающими и величественными. Он хотел это оружие.
— Хочешь подержать? — спросил незнакомец.
Эти слова вывели Майкла из анабиоза. Он перестал слушать всё вокруг себя, словно оружие перед ним было центром мироздания, будто всё на свете существует только ради этого оружия. Майкл не расслышал вопроса Стрелка, но догадался, о чем речь.
— Можно?
— Конечно. — Незнакомец легко подхватил в руку винтовку и протянул Майклу.
Всё же он был безумцем, раз уж дал единственное оружие в руки человека, которого видит впервые.
Майкл медленно взял в руку винтовку; он держал её одной рукой, пытаясь как можно меньше пользоваться перебинтованной, так как боялся, что от прикосновения сможет сломать эту драгоценную конструкцию. Боялся же он обоснованно, — несколько часов назад одним лишь усилием он сломал навесной замок на двери. Сейчас же он мог сделать то же самое с оружием незнакомого человека. Как он на это отреагирует? Точно не радостно. Что он подумает, когда увидит, что такую тяжёлую и крепкую вещь сломали одной лишь рукой? Он будет напуган, и мгновенно увидит в Майкле угрозу, возможно, даже и в Марии. В руке Майкла находилась не только винтовка незнакомца, но и их жизни…
Со стороны вся передача оружия выглядела так, будто Майкл принял с рук святого древнюю, и очень ценную, реликвию.
Снайперская винтовка, которую сейчас в руке держал другой человек, была грубой, тяжёлой; от неё исходил запах пороха и крови. Это оружие явно побывала не в одной передряге, но сейчас, держа ствол чуть ли не у самого лица, Майкл заметил некоторые выцарапанные метки на стволе. Всего он насчитал три царапины; они, скорее всего, были оставлены острым ножом.
— Что это за засечки? — поинтересовался Майкл, показывая незнакомцу на ствол.
— Это метки.
— Чего?
— Того, сколько я убил…
— Ого! — прервал его Майкл, не позволив незнакомцу закончить.
Майкл сразу понял, что речь идёт, конечно же, о чудовищах. И этот человек убил целых трёх! Это много! Самих существ было, конечно, гораздо больше, но такой показатель, достигнутый одним человеком, был просто грандиозным. Никто не мог сделать этого раньше, и, вот нашелся один. Великий! Сделанное им достижение знаменует то, что люди могут вернуть себе первенство на планете. Перед ним словно находился бог во плоти. Олицетворение мщения и гнева человеческого.
Услышав удивлённый возглас молодого человека, незнакомец просто промолчал. Быть может, он улыбнулся, умиляясь поведению встречного им путника, быть может, неодобрительно смотрел на него, обдумывая что-то известное только ему.
— Тебе не страшно? — сказал Майкл, показывая на ружьё.
— Нет.
— Но ты же меня не знаешь. — От бури эмоций, Майкла начали посещать странные мысли, которые он никак не мог удержать в голове.
Он увидел себя с другой стороны, где являлся каким-то врагом человечества. Он держал у себя в руке оружие — возможно, единственное оружие, — способное убивать самых опасных существ на планете. Каждое случайное движение могло на корню уничтожить этот могущественный артефакт. Незнакомец даже не знал Майкла, и так легко предоставил ему одну из самых дорогих вещей на планете. Было ли у него другое оружие? Маловероятно. Даже без какой-либо возможности обезопасить себя, незнакомец продолжал быть спокойным. Скорее всего этот человек был одинок, поэтому он и был так мил к первым встречным за долгое время. Их общение — общение двух взрослых людей — было аналогично тому, как маленькие дети заводят новые знакомства. Достаточно было просто увидеть друг друга, и вы уже являетесь закадычными друзьями.
— Не знаю, — подтвердил Стрелок.
— Но, если я захочу выстрелить? — продолжил Майкл.
— И выстрелишь.
— Но я могу легко попасть в тебя.
— И попадёшь.
— Но ты умрёшь…
— И я умру.
Майкл замолчал и загадочно посмотрел на незнакомца. Он начал думать, что своими вопросами только сильнее привлекает к себе ненужное негативное внимание. Незнакомец мог с каждым новым словом Майкла ещё сильнее воспринимать его как врага, но продолжал говорить спокойно. Оба они просто молча смотрели друг на друга. Ни Майкл, ни незнакомец уже не собирались что-либо говорить друг другу. Они уже не знали, что именно им следует делать. В комнате медленно накалялась атмосфера. Молчание было более роковым, чем их странный диалог между собой.
Чтобы хоть как-то остудить накаливание, Майкл протянул оружие обратно хозяину. Тот дружелюбно принял свою вещь и поставил на прежнее место. Он поблагодарил Майкла, и сделал это также спокойно, будто ничего между ними не было. Словно его собственное — и, возможно, единственное — оружие в руках незнакомого ему человека ничего для него не значило.
— Как вас зовут? — поинтересовался незнакомец.
— Майкл.
— Мария.
Незнакомец безмолвно кивнул, и загадочно посмотрел на Марию, словно ожидал от неё ответа.
— Мария. — Майкл повторил имя девушки, которое пару секунд назад прозвучало за его спиной. Ему показалась вся эта ситуация чрезвычайно нелепой.
— Майкл и Мария…
Незнакомец кивнул, явно что-то обдумывая.
— Мария и Майкл, не хотите ли отправиться со мной, чтобы отужинать и узнать друг друга поближе? — добавил незнакомец, поднявшись с кресла.
Это предложение прозвучало громом по всей комнате, от которого все в страхе замерли. Никто такого не ожидал. Оно возникло спонтанно и затонуло в полной тишине. «Приглашение на ужин?» — спросил сам себя Майкл. Он уже много лет не был приглашенным на ужин, и, возможно, ещё очень долго никто его не пригласит. Это было ласковое напоминание о некогда прекрасном, невинном и безопасном мире. Это было не едва полученное разрешение от какого-то старика на то, чтобы пожить в его доме. Это ничем не связанный добропорядочный жест, исходящий от чистого и дружелюбного человека. Так делали раньше, так не делают сейчас, так — скорее всего — не сделают больше никогда. Это был единственный шанс, чтобы снова очутиться в домашней обстановке тепла и безопасности. Какой бы с этого заимел плюс незнакомец? Скорее всего, никакого. Майкл сравнивал его с псевдо-священником, который держал его в заключении. Они были полной противоположностью друг друга. Незнакомец просто был одинок. Он обрадовался тому, что нашел выживших людей; ему просто хотелось, как можно дольше пообщаться с ними. Этим всё и объяснялось. Однако воспоминания о заключении ударили мужчину в голову, и он начал опасаться возможной угрозы.