— А вы молодцы, — говорит мне Нела, — догадались, что делать.
И тут я совершаю один из самых великодушных поступков за всю мою жизнь.
— Это всё Андраник, — говорю я. — Он догадался, а я бы без него не справился.
Андраник выглядит слишком глупым, чтобы возражать, потому что в этот момент Тилли целует его в щёку.
Глава 28. Кончиться когда-то должен этот путь
Тела Вилхелма и Элеонор мы погребаем под полом храма. Для этого приходится разрушить помост. Сверху мы кладём каменные плиты.
Пока идёт работа, вокруг суетится много бесполезных людей, мающихся от безделья, и они отыскивают в столе старинную книгу.
Последним, что вписано в неё, оказываются имена молодого правителя и его возлюбленной, и Тилли с Андраником, пересмеиваясь, дописывают ниже свои имена. Удивительно, но дряхлые страницы выдержали.
— И что она в нём-то нашла? — горестно вздыхает Невен, опершись на лопату. — Ни кожи, ни рожи…
— Зато у него доброе сердце, — говорю я, не прекращая копать.
Соплеменники Нелы осматривают замок и приходят к выводу, что могут поселиться в нём и потихоньку восстанавливать город. Ведь если прежде лёд закрывал дыры в стенах, проваленные ступени и разбитые окна, то теперь его не осталось, и некоторые здания совсем перекосились. Зато замок всё ещё выглядит крепким, и Нела больше не ощущает в нём зла.
— Заживём теперь! — радуются люди. — А то уж до чего надоело-то бродить впотьмах! По солнцу истосковались как за эти годы!
Тилли не прекращает упрашивать, чтобы они пока не разоряли дома. Люди вроде бы дают обещания, но кто знает, сдержат ли. А Харди решает, что возьмёт себе дом, в котором мы ночевали.
— Память же, — говорит он. — И ход вниз, к Раффи, чтобы в любой момент повидаться можно было. И кровать! И ладно уж, буду присматривать за тем домом, где старуха жила, его обещаю сохранить. Но с тебя три воза тарелок, не забудь!
Поскольку Невен отыскался, люди единогласно провозглашают его главой, как и прежде.
— Буду прынцем! — важно заявляет Невен. — Или нет, лучше сразу королём! Места-то эти ничейные были? Так наши теперь будут. У вас-то у каждого есть свои!
Мы соглашаемся. Никто из нас и не думал претендовать на эти земли.
Наконец, наступает день, когда мы, нагрузив нехитрую поклажу на сани, отправляемся в обратный путь. Новые обитатели города провожают нас до ворот, а Невен — ещё дальше.
— А я ведь, Тилли, король теперь, — смущённо говорит он, дёргая себя за бороду. — Ты это… точно не хочешь остаться?
— Ты уж прости, — смеётся девчонка, — но моё сердце уже занято! Могу только пожелать, чтобы и ты в один прекрасный день стал так же счастлив!
— Ну что ж, это, спасибо на добром слове, — мрачно отвечает Невен.
Но вот мы прощаемся и с ним. Бредя по рыхлому снегу, мы долго машем, оборачиваясь, пока одинокий силуэт Невена не тает вдали.
По пути не случается ничего особенного. Мы останавливаемся на ночлег в старом доме, где жили прежде Невен со стариком, а на другой день добираемся до озера.
Лёд на озере растаял, но у берега поджидает нас с лодкой неразговорчивый Фьок. Жестом он приглашает нас садиться и перевозит парами, так как лодка невелика. В конце он переправляет наши пожитки.
— Вы вернулись! — радостно встречает нас Туула. — И вам удалось развеять вечный мрак! Никогда прежде мы не видели этого тёплого света с небес!
— Однажды здесь наступит и весна, — улыбаясь, обещает Гилберт. — И вы увидите землю без снега, траву и цветы.
Старая женщина качает головой, не в силах понять, о чём он говорит. Ведь ей не доводилось видеть ни цветы, ни траву, ни ягоды. А как, интересно, эти старики поймут, что именно видят перед собой, не зная названий? Хотя, может быть, за сотни лет здесь напрочь вымерзли и цветы, и ягоды, и осталась одна голая земля.
Передохнув и насытившись, мы осматриваем горную гряду. Как ни странно, она никуда не делась, хотя появилась в результате проклятия. Ведь прежде Вилхелм без труда ездил в западные земли.
Нела с Гилбертом размышляют, как быть, и обдумывают разные планы, но прежде чем они на чём-то останавливаются, происходят следующие события.
Одним ранним утром мы просыпаемся, разбуженные тревожными голосами.
— Что-то происходит в храме! — говорит Фьок, а если уж он заговорил, то на происходящее непременно стоит поглядеть.