- И ты терпел целых пять лет? – всегда поражалась Тоня отцу. – Ты же мог уже давно завести другую семью и все такое…
- Просто я очень сильно полюбил твою маму, - отвечал отец. – И готов был ждать ее вечно. Знаешь, когда я в первый раз ее увидел, то меня как громом поразило: она! Роскошные волосы и глубокие глаза - утонул я в них, и все... Правда, - добавил папа грустно, - ее шикарных волос теперь совсем не видно – она их всегда в пучок собирает.
Романтическая история любви родителей производила на Тоню неизгладимое впечатление, и она мечтала, чтобы какой-нибудь молодой человек полюбил ее так же сильно, как папа полюбил маму. Интересно, а мог бы Арсен ждать Тоню, как папа ждал маму?
Правда, последнее время родители довольно-таки часто ссорились, папа больше пропадал на работе, а мама обижалась, хоть и старательно этого не показывала. Она вообще стала какой-то слишком уж строгой, резкой и вечно всем недовольной. Вот и сейчас, без энтузиазма взглянув на связанный портрет на стене, мама потребовала дневник. Тоня, которая думала, что старая запись химика будет благополучно не замечена, отчего-то поняла: мама увидит замечание и бури не миновать.
Так оно и оказалось.
- А это у нас что? – недовольно спросила мама, перелистывая дневник, и прочла вслух, – «Безалаберно себя ведёт, не записывает материал, рисует на уроках». Антонина! Та-а-ак…
- Мам, ну это старая запись, видишь, какое число, - попыталась объяснить Тоня.
- Ты ее ещё и скрыть хотела! Вот это позор!
- Химик меня не любит!
- Ишь ты, химик ее, видите ли, не любит! – разозлилась мать. – Очень легко, дорогая моя, свалить вину на учителя. Умница какая, ещё утаить хотела!
- Ну, другие-то оценки у меня хорошие, - попыталась оправдаться Тоня. – Только с этой проклятущей химией…
- С проклятущей? Ну, ты совсем обнаглела! Надо, чтобы все оценки были хорошими. Пойми, Антонина, что от этого зависит твоё образование, а от образования – твое будущее. Хочешь быть штукатуром или маляром? Хочешь полы в подъездах мыть?
- Что за шум, а драки нету? – заглянул в комнату отец.
- Вот, взгляни! - мама возмущенно сунула ему дневник.
- Да как же так, Тоня? – расстроился отец. – И не стыдно тебе получать такие записи в дневник?
- Просто я ни капельки не понимаю химию, - расстроено призналась Тоня. – Габриель… Олег Вячеславович так быстро на доске пишет, я ничего не успеваю… Как темный лес эта химия….
- А давай тебе репетитора наймём? Поднатаскает немного, раз уж дело совсем худо! - после некоторого молчания предложил папа выход из ситуации.
- Точно! – осенило маму. – Как же я раньше не догадалась? В соседних домах живет профессор химии, в университете преподает. У неё ещё сын в школе полиции... Надо попросить её.
На том и порешили. Правда, Тоне было вовсе не до химии. Ну, не лезли в голову дурацкие формулы, аллотропы и малярные массы… В голове у Тони был Арсен, один лишь Арсен и ощущение его губ на ее губах.
К счастью Тони, химик в последнее время как-то затих, и к девушке особо не приставал. В начале каждого урока он ходил по рядам и проверял наличие домашнего задания, но смотрел мельком, в содержание особо не вглядываясь. И к доске он тоже Тоню не вызывал. Может, не хотел глядеть, как она будет позориться? Тогда он не такой уж и плохой…
В пятницу химия стояла последним уроком, и Тоне оставалось только пережить ее, а дальше, в субботу, день рождения Арсена. Он уже всем объяснил, как добраться до Лесного – небольшого коттеджного посёлка, расположенного неподалёку от города. Сам он отбывал туда сегодня вечером, а всем приглашенным рекомендовал подъехать завтра к четырем.
- Вообще-то, Шах, мог бы и доставку организовать, - заявил Кирилл Бодров.
- Если что-то не устраивает, мы вполне можем обойтись без тебя, Кир, - недобро посмотрел на него Арсен.
- Да брось, Арсенчик, мы сами доедем, - тут же попыталась замять конфликт Катя Меркулова, а Киру прошипела, - Не наглей, умник-разумник! Ребят, давайте встретимся на остановке в три?
- Давайте лучше без десяти три, - произнесла неожиданно для самой себя Тоня. – Вдруг кто-то опоздает…
- А ты разве едешь, Смирнягина? – вскинулась Катя.
- Да ты что, ее Арсенчик первым делом пригласил! - заржал Димка Вертяшкин.
Все уставились на Арсена.
- Да, - сказал он громко под скрестившимися на нем взглядами. – Я пригласил Антонину. И если это кому-то не нравится – я не настаиваю на вашем присутствии.
Он так смело и решительно это сказал, что Тоне захотелось подойти к нему и поцеловать изо всех сил. Но она, конечно, не решилась.