Тоня с ужасом наблюдала, как Арсена оттесняют от неё куда-то вперёд. А он и не думал сопротивляться. Лишь в синих глазах, где-то на самом донышке промелькнула тень облегчения.
- Топай-топай, фраерок, и ментам сигналить не вздумай! Мы-то тебя, такого писанного, легко потом найдем.
Тоне казалось, что она сейчас бухнется в обморок. Зачем она только заговорила! Зачем обратила внимание на себя?
Она с ужасом наблюдала, как Арсен отступил, и как к ней направился Ярый, как вдруг послышался строгий голос:
- Так, граждане, почему порядок нарушаем?
Андрей Уланов. Такой высокий в форме полицейского стажера. Такой сильный и собранный. Такой… родной. От облегчения Тоне захотелось плакать. Спасена! Теперь-то уж точно все будет хорошо. Андрей защитит.
- Праздник у нас… товарищ стажер, - сообщил молчавший до этого четвёртый участник компании.
- Девушка тоже с вами празднует? – словно не обратив внимания на издевку в его голосе, спросил Андрей очень спокойно.
- Андрей! – воскликнула Тоня испуганно. – Андрей, я не с ними…
Она просто не смогла удержаться от страха и напряжения и от эмоций, захлестнувших ее.
- А почему бы девушке тоже не попраздновать с нами? – спросил Адидас и развязно положил руку на плечо к Тоне. – Мы, что, уроды какие?
Она попыталась сбросить её, но не смогла. Конечность парня будто весила тонну.
- Отошел от неё, – в голосе Андрея зазвучала сталь. – Быстро!
- А не больно ты борзый, стажерчик? - пьяно ухмыльнулся Адидас. – Командовать у себя в полиции будешь!
Но он не успел договорить, потому что Андрей оттолкнул его от Тони и неуловимым движением швырнул на землю. На него накинулся четвёртый, но промахнулся и свалился сам, видимо, от количества выпитого. Сложнее всего Андрею пришлось со Шкафом ввиду его огромного веса. Но так как противник был изрядно пьян, Андрей перебросил его через колено и заломил руки за спину так, что Шкаф заскулил и вскоре оказался в кустах, а Андрей остался с Ярым один на один.
Раз он одолел огромного Шкафа, то невысокий щуплый Ярый не сможет стать ему серьёзным противником. И Андрей действительно уже практически справился с ним, как вдруг в кулаке хулигана блеснуло лезвие.
- Осторожнее! – что есть мочи закричала Тоня. – У него нож!
А дальше события развивались стремительно. Ярый, с непонятно откуда взявшейся силой и прытью, рванулся вперед и всадил нож Андрею прямо в грудь.
- Андрей! Нет! Нет!
Он пошатнулся. Тоня бросилась к нему и обняла, пытаясь удержать. Но это было ей не по силам – он тяжело осел на землю, и Тоня вместе с ним. Ярый отшвырнул окровавленный нож и бросился бежать, отпихнув Шаховского, который все это время, как завороженный, наблюдал за происходящим.
- Что стоишь, идиот? – заорала Тоня. – Вызывай скорую и полицию!
Она сорвала с шеи шёлковый шарф, прижав к ране на груди Андрея, но ткань очень быстро пропиталась кровью. Тоня сбросила его дурацкую кепку, гладила его по волосам и бледному, покрывшемуся испариной, лбу. Паника заполнила всё её существо. Как будто в самом страшном сне, как будто не наяву вовсе. Слишком серьезно. По-настоящему.
От мысли, что она никогда больше не увидит Андрея, Тоне захотелось взвыть в голос. Какая же она дура! Как поздно она всё поняла!
- Андрей, я прошу тебя, не умирай! - всхлипнула Тоня. – Не умирай, ты нужен мне… Ты очень сильно нужен мне…
- Зачем? – едва слышно прошептал он бескровными губами.
- Я люблю тебя! – как заклинание, выдохнула Тоня.
Но он не услышал – глаза его были закрыты, и его кровь была повсюду – теплая, липкая страшная кровь.
Где-то вдалеке послышался вой сирен.
ГЛАВА 18. Все из-за тебя
Сидя на своей кровати, Тоня перебирала спицы. Спроси, что она вяжет, девушка ответила бы не сразу. Ей было все равно. Зато негромкий стук спиц помогал не думать о том, что Андрей сейчас без сознания лежит в реанимации. И что врачи характеризуют его состояние как стабильно тяжёлое.
- Доченька, может, поешь что-нибудь? – в комнату заглянула мама. – Я яблочный штрудель сделала. Твой любимый!
- Спасибо, конечно, но не хочется что-то, - апатично произнесла Тоня.
Однако через пару минут в комнате появилась мама с тарелкой аппетитного пирога под мороженым и чашкой дымящегося какао в руках. В другое время Тоня бы обязательно соблазнилась, но сейчас есть не хотелось. Совсем.