– Придется дальше пешком, – с сожалением поджал губы он. – Надо днем смотреть. Фонарик не спасает.
Мужчина открыл дверцу, готовясь спрыгнуть, и обернулся на спутницу.
– А вы чего сидите?
– Можно я не пойду? – вжавшись в сиденье, спросила перепуганная Тоня.
– А вы уверенны, что я вернусь? – хладнокровно спросил Максим.
– В смысле?
– В смысле, я не знаю, что придется делать дальше. И заведется ли машина. Легче пройти к дому. Полкилометра осталось. А там уже разберемся, что делать.
– А может все-таки я вас здесь подожду?
– Да пожалуйста, оставайтесь! Завтра отковыряем и разморозим то, что от вас останется.
– К чему этот сарказм? – недовольно буркнула она, готовясь следовать за ним. – Можно и нормально все объяснить.
Спрыгнув с подножки, Тоня мгновенно погрязла в снег по колено и на мгновенье застыла, наблюдая, как попутчик, немного превосходивший ее по росту, уже преодолевал снежные барьеры. Место, где застряло такси, теперь казалось не таким заметённым, как эта глухомань, утонувшая в снегах точно на севере.
Собравшись с силами, Тоня пошла по противоположной от попутчика стороне. Уровень снега доставал чуть выше колен, но по дальнейшим сугробам, свалившихся впереди округлыми буграми, становилось ясно, что местами идти будет совсем трудно.
– Господи! – взмолилась Тоня, полностью игнорируя присутствие рядом малознакомого человека. – Что же это за чудо такое? Я ведь не о том просила!
Чувствуя, как от мороза зарделись щеки, а едва успевшие отогреться кончики пальцев снова окоченели, Антонина сдерживала в себе рыдания. С усилием поднимая ноги, она принялась каждый шаг с усердием вдавливать в снег, продолжая свои завывания:
– Да, я знаю, что ничего хорошего не заслужила! Но неужели мне судьба замерзнуть в Рождественскую ночь в глухом лесу?
– Перестаньте ныть! – хладнокровно попросил попутчик. – Неужто нельзя обойтись без причитаний?
– Знаете что? – сердито буркнула она, сжав руки в кулаки.
– Что? – Максим остановился и с любопытством уставился на нее.
– А то! А то, что, если бы не вы со своими предложениями… и поломанными машинами, все могло пойти по-другому!
– Я знаю, – умиротворенно отвечал он. – Простите за то, что я такой удачливый. Хотел как лучше, а получилось… лучше не придумаешь.
Так, Тоня, и правда, угомонись!
– Может, позвоним Кириллу? – тяжело дыша, спросила она, продолжая пробивать дорогу в этом зимнем лабиринте. – Он вызовет кого-нибудь.
– Я и сам могу кого-нибудь вызвать. Давайте сначала дойдем до дома. Вы замерзли?
– Еще нет. Но начинала еще в такси.
– Ясно. Нужно поторопиться. Снега меньше всего в центре дороги. Идите по моим следам, так вам будет легче.
Он говорил холодно и отчужденно. «Отвратительный бука!» – подумала про себя Тоня. Невежливый и мрачный человек. Лучше идти молча, совсем ни о чем не говоря.
Лесную тишину нарушал хруст снега под их ногами и далекое уханье совы, от которого становилось жутковато. Боже мой, а вдруг здесь волки? Или медведи? На эти вопросы никто не отвечал: небо продолжало умиротворенно сыпать на их головы снег. Порой срывался легкий ветер, будто сквозняк между домами, но эти порывы мгновенно стихали.
– Вам не холодно? – осмелилась спросить Антонина, ибо мужчина шел в расстегнутом нараспашку пальто и без головного убора.
– Да, немного, – ответил он и, будто опомнившись, провернул шарф несколько раз вокруг шеи и застегнулся. – Спасибо за то, что заметили.
В это мгновенье Тоне показалось, что Максим чем-то обеспокоен. Настолько сильно, что даже не ощутил пробирающего мороза. Продолжить свои размышления на эту тему ей помешала внезапная боль в стопе и потеря равновесия.
– Ай-ай-ай! – закричала Тоня и рухнула прямо перед собой в снег.
Вырвавшийся вперед Максим, поспешно вернулся к ней по собственным следам.
– Я, кажется, ногу травмировала, – взвыла она.
– Вы шутите? – протягивая ей руку, изумился он.
– Не-е-ет!
– Как вы умудрились?
– Там под снегом что-то было твердое, нога соскочила и… Мамочки, что теперь делать?
– Не ныть! – резко приказал он.
Максим помог обиженно всхлипнувшей Тоне подняться на ноги и уже закинул ее руку к себе на плечо, чтобы вместе одолеть оставшееся расстояние, как заиграл телефон.
Не смотря на неудобство, он достал гаджет и взглянул на дисплей. Затем протяжно вздохнул и, сжав губы, ответил:
– Я слушаю.
– Привет, – послышался женский голос, отчего Тоне стало неловко – слишком громкий динамик вещал ей все подробности разговора. – С праздником! Ты где?
Он снова перевел дух и холодно произнес:
– За городом. Тебя тоже с праздником. Это всё, Лен?
– Рядом с тобой кто-то дышит или мне послышалось? – спросила вдруг с подозрением женщина, и Тоня в ту же секунду закрыла рукой рот.
– Кто-то дышит, – бегло взглянув на попутчицу, ответил Максим.
– Ясно, – обида в голосе и подтверждение догадок Тони о том, что звонит близкая женщина. – Похоже, я не вовремя.
– Если честно, то да, – холодно подтвердил он, но в ответ уже звучали короткие гудки.
Они продолжили путь в обнимку: Максим удерживал Тоню за талию, она опиралась рукой на его плечи. И как бы ей ни хотелось идти порознь, сейчас это было невозможно, поскольку нога в обуви по ее ощущениям начала опухать, сугробы меньше не становились, а стихший снегопад снова порывался перейти в метель.
Но, спустя несколько шагов, значительно усложнившихся после ее травмы, Тоню вдруг согрело удивительное спокойствие и чувство защищенности. От этого малознакомого неприветливого мужчины веяло теплом гораздо больше, чем от того, с кем она имела неосторожность прожить несколько недель, слушая его лестные комплименты.
– Как долго идем! Нам далеко еще? – спросила в нетерпении Тоня.
Оглянувшись, Максим обнял ее покрепче и сделал рывок вперед.
– Мы всего-то прошли метров двести. Еще пару раз по столько же. Потерпите чуть.
Но… внезапная кочка под снегом сбила равновесие, и парочка рухнула в сугроб. Тоня каким-то чудным образом очутилась сверху на своем спасателе, который тут же поднял голову и обеспокоено ее осмотрел.
– Вы в порядке? – спросил он и приподнял за подбородок склонившуюся ему на грудь Тоню. Она постаралась спрятать лицо от налетевших снежинок.
– Да. Только не знаю, как теперь встать.
– Это вопрос! – подтвердил он и на несколько мгновений задержался в своем положении, вглядываясь в небо. – Может, полежим?
– Да пожалуйста! – ответила иронично она. – Я-то на тепленьком лежу. А вот вам…
– А мне холод уже пробирает поясницу, – согласился он, принялся помогать Тоне, затем потихоньку встал и сам.
Кое-как отряхнув с себя и с нее снег, нагло налипший поверх одежды, Максим принял прежнюю позицию и повел Тоню вперед.
Теперь она разволновалась не на шутку, ибо такая невинная и внезапная близость с этим мужчиной вызвала в ней бурю разных чувств от любопытства до симпатии.
Оставалось выяснить, кто ему звонил и почему он так холодно отвечал? На жену все же не похоже. Любовница? О, и в том, и в другом случае это будет однозначно не ее вариант!
Чем он привлекателен? Да вот с виду этот Максим казался хладнокровным человеком, но от него веяло каким-то волшебным обаянием. А за внешней хмуростью он пытался что-то скрыть.
А еще существовала какая-то беспредельная мягкость, которая излучалась из его глаз. И Тонино сердце затрепетало в этих чарующих ощущениях.
«А если честно, Тоня, – обращалась мысленно она к себе, – где ты всегда искала любовь? В ночном клубе? Там, где никто никогда жен не ищет? А в последнее время чем ты занималась? Борьбой. Внутренней борьбой между желанием выйти замуж и остаться с призрачным кандидатом на свое руку и сердце. Видать, у Боженьки варианты исчерпались: пришлось отправить тебя, упрямую кобылицу, в лес, чтобы иметь возможность хотя бы раз пообщаться с нормальным мужчиной – не мужчинкой, не мужиком, не тусовщиком или бандитом… а именно мужчиной».
***
– Вот. Пришли уже, – тяжело выдохнул Максим и остановился, принявшись шуршать по карманам.
Перед ними, будто испод земли, вырос двухэтажный коттедж, обрамленный новогодними гирляндами. Его периметр окружали сосны, выстроенные в несколько рядов и облаченные в снежные пуховики. Одна из них оказалась наряженной огоньками прямо у крыльца во дворе.
– А забор где? – почему-то спросила Тоня.
– Какой забор? – машинально Максим.
– Вокруг дома. Вдруг медведи…
На этой ноте он неожиданно для собеседницы расхохотался.
– Медведи? В нашей посадке?
– Что здесь смешного? – насупилась Тоня, хотя его внезапный смех ей показался очень приятным. – Разве не может быть?
– Нет. Медведей здесь нет, что вы, Тонечка?
И вот ее сердце окончательно оттаяло от ледяного официоза, который царствовал между ними несколько минут назад.