А я смотрела в ответ с замиранием сердца, давно забыв о былых обидах. В нашей крохотной бедноватой квартире он смотрелся, по крайней мере, нелепо, особенно когда хотел казаться важным и значимым. Но таким красивым и нереальным, ну, прям как в сказке. Только мозгов с нашей последней встречи у меня меньше не стало и такой визит вежливости настораживал, задавать вопросы я не могла, да и не знала какие. При этом была практически уверена, что он не ответит. Да. Так и выглядел. Сосредоточенным на своём деле.
Шах внимательным взглядом окинул комнату, мою фигуру, когда она снова попала в поле зрения, наконец, посмотрел на пол, после чего прямо в глаза. Да так резко, что я сама взгляд отвести не успела. Стало стыдно, что с такой жадностью его рассматривала и краснота щёк не заставила себя ждать.
— Так ты не к бабуле? — Утвердительно спросила я, а он в этот момент поставил на журнальный столик перед собой малюсенькую коробочку. Мне почему-то захотелось улыбнуться, припоминая, что в телесериалах так же делают предложение руки и сердца.
Только моя улыбка вызвала у Шаха какое-то негодование, он поджал губы и едва ли не приказал открыть.
— А что там? — Медленно приближаясь, уточнила я, не понимая, что происходит.
А в коробочке было кольцо. Точнее, это потом я поняла, что кольцо, а сначала увидела нереальной красоты цветок, который был сплетён из тончайших золотых нитей. В его центре сверкал прозрачный, словно капля росы, камешек, а более мелкие были рассыпаны по лепесткам. Я перевела на Шаха растерянный взгляд, а он улыбнулся одним уголком губ.
— Галь, сегодня на три часа назначена роспись. — Сообщил скучающим тоном, я улыбнулась.
— Роспись чего?
— Ни чего, а наша с тобой. Сегодня ты станешь моей женой.
— Да что ты?..
Я повела плечиком, как меня учила подруга и часто захлопала ресницами, разыгрывая умиление.
— Галь, я не шучу. — Предугадывая скорый вопрос, произнёс он и уставился не моргающим взглядом.
— А я и не смеюсь… Давай… Давай, — набрала в грудь побольше воздуха. — Да, конечно, у тебя ко мне всплыло неземное неестественной силы чувство, — я задумалась, пытаясь угадать, распознал ли он шутку в моих словах, — но это вовсе не значит, что я так же…
— Галя, у нас в три часа роспись. — Серьёзно и более строго проговорил Шах и моя улыбка из неверящей стала нервной.
И причин тому было много. Да. Много. А больше всего беспокоило то, что на шутку такое предложение действительно похоже мало. И здравый смысл, если он и был, то оставался мне неизвестным. Сначала я посмотрела с сомнением, потом попыталась улыбнуться, но… кто-нибудь пробовал улыбаться перед гипнотизирующим взглядом удава? Нет? В общем, и у меня не получилось. А потом захлестнуло негодование и возмущение.
— Да с чего ты взял… — Захлебнулась я потоком воздуха, резко собрала мешающиеся волосы в хвост и отошла на приличное расстояние. — С чего ты взял, что я… соглашусь… — Последнее слово произнесла практически шёпотом, чем Шаха повеселила.
— Будем считать, что уже согласилась. — Разогнулся он и с дивана встал. И именно в этот момент я почувствовала исходящую от этого мужчину угрозу.
Вспомнилось, как испугалась его в клубе несколько лет назад. Как шугалась парней, которые рискнули нарушить моё личное пространство, приближаясь ближе допустимого, незадолго после. Тогда он хотел меня. Сейчас он хочет, чтобы я ему принадлежала и никто не посмел одёрнуть. И его непроницаемый взгляд, который темнеет, по мере того, как долго я размышляю над происходящим. Его мощное тело, которое наливается напряжением. Его вздёрнутый подбородок, который угрожающе направлен в мою сторону. И всем своим видом он провоцирует меня на панику. Только я уже не маленькая и не безголовая, потому примерно понимаю, чем может закончиться побег. Медленно киваю, присаживаюсь на подлокотник кресла, стоящего в углу.
— Давай… давай поговорим. — Вытянула вперёд руку в успокаивающем жесте. Шах приподнял брови, вроде как позволяя продолжить. — Ну… ну с чего ты взял, что я нужна тебе? Да ещё свадьба, это ведь такой ответственный шаг и…
— У меня было время обдумать.
Не сказать, что я не была удивлена, была и даже очень… думал он! Ха! А моё мнение вроде как…
— Да, конечно, — заправила за уши спадающие с плеч пряди волос, — но, тебе… тебе ведь жена нужна. — Попробовала я найти компромисс. — Ты взрослый, самостоятельный. Ты… Какая из меня жена, а? Я… я не умею ничего, я…
Шах пошловато улыбнулся.
— Всему необходимому могу тебя научить. А чему не научу я… — Развёл руками, театрально пожимая плечами, — до того и сама дойдёшь. Собирайся, у тебя пятнадцать минут.
— Нет, подожди, — выставила я руки вперёд, теперь уже две, а Шах свои глаза ладонью прикрыл.
— Нет, тебе действительно всё по два раза повторять нужно, Галь?! У тебя пятнадцать минут! — Вызверился и сделал выпад вперёд. Потом, правда, опомнился, отступил.
Я не дышала, не моргала и не понимала, что ему от меня нужно.
— Ты хочешь со мной переспать? — Высказала единственную здравую мысль я и сжалась. Раньше мне не казалось это чем-то неестественным, но всё познаётся в сравнении. Лечь под бульдозер осмелится не каждая и уж точно не я, поэтому колени к себе поджала, глубже опускаясь в кресло.
— Я не достаточно чётко выразил свои желания, Галь?
— Это новомодная фишка такая, да? Жениться ради секса? Ты ведь хочешь меня. Просто хочешь.
— Предлагаешь приступить к брачной ночи немедленно? — Довольно оскалился он, но по тому, как я испуганно перестала дышать, понял, что шутка не удалась, что, к слову, ему только на руку. — Вот и славно. — Потёр руки, так спокойно, жизнерадостно, словно и не было этого разговора. — Время пошло.
Я не двигалась и он посмотрел на меня как на недалёкую.
— Галь, я тебя, судя по всему, разбудил. — Напомнил вкрадчиво. — Думаю, сходить в туалет, причесаться и почистить зубы ты хочешь. Вперёд. Времени не так и много.
— Ты ведь шутишь, да? — Спросила в последний раз, подошла к нему настолько близко, что и сама не ожидала, заглядывая в глаза, но в них не было ни смеха, ни игривости.
— Я жду тебя пятнадцать минут, после чего мы садимся в машину и уезжаем. — Склонился надо мной, прижался щекой к щеке и прошептал, дотрагиваясь тёплыми губами до уха: — И прежде, чем совершишь какую-нибудь глупость, вспомни, что я не тот человек, который играет по чужим правилам.
Довольно проурчал, когда заметил на коже ярко выступающую панику в виде «гусиной кожи». И пропустил, когда с пустым взглядом удалилась в ванную комнату.
Страх всегда приходит потом. Я поняла это когда в дверь ванной комнаты громко постучали. Руки затряслись только от одной мысли, что там, за тонкой фанерной перегородкой меня ждёт новая жизнь. Только едва ли то, что мне предстоит, называется жизнью. Не иметь собственного мнения, права голоса, являясь, по сути, игрушкой в чужих руках. Шах слишком чётко дал понять, что моего мнения для него не существует и ожидал слепого повиновения.
Вышла я как только умылась. Прошла мимо него, охраняемая пристальным взглядом. Когда почувствовала, что прозвучит вопрос, бросила на ходу:
— Ты ведь не собираешься везти меня в пижаме?
Из спальни вышла в джинсах и чёрной футболке, которую купила, но до этого ни разу не одевала, так как чёрный, в принципе, не мой цвет. Сейчас же он был как никогда кстати. Шах не стал этого комментировать, только провёл очередным смурным взглядом к коридору.
— Галя, подойди ко мне. — Попросил достаточно мягко, в сравнении с предыдущим тоном, но я даже не повернулась. Он и это пропустил, не акцентируя внимания на моих закидонах. Спокойно подошёл сам.
— Дай левую руку.
Не дождавшись реакции на очередную просьбу, аккуратно, я бы даже сказала, нежно, поддел мою руку кончиками горячих пальцев, подтягивая её к себе ближе. А я застыла, не понимая ни действий, ни целей. Смотрела и не понимала, когда же он настоящий: был ли он настоящим полчаса назад, когда выставил свои условия, или же сейчас, когда его прикосновения вызывают сладостную дрожь во всём теле.
Я всегда считала себя нормальным, здоровым, не приемлющим насилие, человеком, у которого вызывает отвращение издевательство над слабым. Сей час же завороженно смотрю на мужчину, от которого не знаю, чего ожидать. Тогда вдруг подумалось, что первое впечатление, оно навсегда остаётся у нас в душе. И та его уверенность, которая была при первой нашей встрече, то безоговорочное доверие, которое он у меня вызвал, авторитет, сейчас откликались слишком громко.