Когда Самоедов пришел домой с подарком в руках и с «Сен-Симоном» три четверти на лице, жена подозрительно посмотрела на него и на всякий случай сняла с руки золотые часы…
— Вы к мужу? Он сейчас придет.
Такого Самоедов не ожидал. Он бросился к телефону и позвонил.
— Гарантийный ремонт не производим, — услышал он в ответ.
Самоедова, наконец, узнала мужа и сокрушенно покачала головой. Потом заплакала:
— Надо же, так испортить лицо… Дурачок! Ведь ты был вылитый Жан Марэ…
СЛЕДУЮЩИЙ!
Геннадий Полосатов заболел. Чуть свет прибежал в поликлинику и первым попал на прием. Врач, сидя за горкой папок и каких-то бумаг, ожесточенно писал, не обращая на пациента внимания.
Геннадий тихонько кашлянул. Никакой реакции! Он взял со стола карандаш и начал стучать. Врач, не поднимая головы, нервно заскрипел пером. Тогда Полосатов наклонился, засунул пальцы в рот и оглушительно свистнул. Врач сломал ручку, выхватил из стакана новую и продолжал лихорадочно писать.
— Доктор, у меня…
— Только ничего не говорите, — он протестующе замахал рукой.
— Но…
— Никаких но!
Больной пожал плечами и стал раздеваться. Вынырнув на мгновение из вороха бумаг, врач порывисто сунул ему в руки фонендоскоп.
— Ага! — понял Полосатов.
Он несколько раз приложил к груди фонендоскоп и прослушал сердце. Потом лег на топчан и прощупал желудок. В зеркальце осмотрел язык. Оделся.
Врач протянул карточку.
— Заполните!
Геннадий заполнил. Врач подал толстый справочник.
— Поставьте диагноз.
Полосатов полистал книгу, познакомился с десятком болезней и выбрал гастрит, все признаки которого, как показалось, были у него налицо.
— Мне, наверное, нельзя есть жирное мясо?
Всем видом эскулап дал понять, что устал от общения с больным. Порывшись в столе, он протянул чистый бланк рецепта.
— Теперь выпишите рецепт.
— Что? Я сам?
Врач укоризненно посмотрел на больного.
— Вы же видите, что я занят. Чем возмущаться, помогли бы лучше. Вот вам лист бумаги. Выведите среднюю температуру вот этих больных, нарисуйте диаграмму их самочувствия, постройте график настроения за декаду.
— А это очень нужно? — заколебался Геннадий.
— Очень! — врач с надеждой посмотрел на него.
— Ну если очень…
Полосатов сел рядом и стал писать. Они трудились в поте лица, но вскоре стало ясно, что и вдвоем им не справиться.
— Следующий! — закричали они в один голос.
КИТЫ И ДИРЕКТОР
Однажды во время отпуска, путешествуя на теплоходе по морю, инженер Сиропов увидел стадо китов-горбачей. Следя за их крутыми лоснящимися спинами, хвостами величиной чуть ли не с парус, он подумал:
«Вот животные, которые остались для нас пока непостижимыми. Какой объект для научного изучения!»
Вернувшись домой в приморский город, Сиропов занялся изучением горбачей. Он записывал в гидрофон издаваемые китами звуки: скрипы, трели, свисты и при помощи ЭВМ пытался их расшифровать.
Через год ему удалось войти с китами в языковый контакт. Они отлично понимали друг друга. Возникла мысль использовать этих сообразительных млекопитающих для практических целей. Не откладывая, инженер обратился к директору местного рыболовецкого предприятия.
— Товарищ директор, есть возможность использовать на путине горбачей!
— Каких горбачей, — переспросил директор, — шабашников?
— Не шабашников, а китов, — уточнил Сиропов, расстегивая ворот рубашки.
— Да, но киты не предусмотрены штатным расписанием и им же нужно платить зарплату.
— Ничего не нужно.
— Так что же, они будут работать просто так, за красивые китовые глазки?
— Просто так. Киты согласны нам помочь. Они будут отыскивать и показывать нам рыбные банки.
— Допустим, а кто у них главный?
— М-м-м, наверное вожак.
— А-а-а, начальник, значит.
— Ну хорошо, пусть по-вашему, по-людски — начальник, — согласился Сиропов, разговаривая уже как бы за кита и чуть ли не переходя на свисты и трели.
Глаза директора приняли осмысленное выражение:
— А если начальник, то должны быть замы, главный горбач, кадровик, секретарша…
Инженер начал терять терпение.
— Ну хорошо, пусть будут замы и прочие…
— А как с отчетностью? Сведения за декаду, за квартал?
— Никакой отчетности, просто показывают и все.
Директор не спеша открыл на окнах шторы и мрачно оглядел морские дали.