— Под правой — татушка, — сказала серьезно.
— Ну тогда пофик, пусть гуляет, — фыркнул в ответ. Вновь подошёл официант, поставил горячее, а я тут же ухватилась за вилку. — Э, нет, — протянул, пододвигая ко мне свой стул, — ты будешь есть палочками.
— Смерти моей хочешь? — вздохнула понуро.
— Озвучь повод, — хмыкнул, открывая новые палочки и разламывая пополам.
— Голодная или насильственная.
— С первой разберёмся, — сказал тихо, укладывая приборы в моих пальцах, — а второе скорее ко мне. Но я рискну, — положил левую руку на мой стул, а правую — на мою, показывая движение пальцев, — вот так. Попробуй.
Я попыталась ухватить рис, но из-за прожигающего взгляда Вадима чувствовала такое волнение, что руки не слушались.
— Надо было послушать Саву и взять навынос, — пробормотала, предпринимая очередную тщетную попытку.
— Не ворчи, — хмыкнул в ответ, — так точно голодной останешься. Что за стрельба?
— Один мой повёз твоего, но по дороге случился конфуз. Самое нелепое, что они вроде как ничего и не хотели, — следом пересказала наши умозаключения, а Михаил с задумчивым видом взял из моих рук палочки, подхватил горку риса и определил себе в рот. Я похлопала глазами и возмутилась тихо: — Какое нахальство.
— Прости, перепутал, — опомнился притворно, подцепил ещё и поднёс к моему рту.
— Насильственная, — вздохнула понуро, — отличный выбор, — и послушно открыла рот.
— Единственный вариант, который приходит в голову — хотели пугнуть, — снова берет еду из моей тарелки и кладёт себе в рот.
— Это просто возмутительно. Как на счёт того, чтобы пододвинуться к своей?
— Против. Тут отличный вид, причём, как справа, так и слева, — я тихо усмехнулась и поняла, что парень не промах. Успеет приготовится, если Вадим затеет военные действия и можно без зазрения совести пялиться мне в вырез, якобы смотря в тарелку. — Вот только вопрос: пугнуть кого?
— Интересно… — задумалась, взяв вилку и начав есть нормально. Размышления прервал зазвонивший в сумочке телефон, я извинилась и достала его, с недоумением посмотрев сначала на экран, потом на Арсения. Ответила на вызов, а он сказал, глядя мне в глаза:
— Вишня, даже я ревную. Завязывай.
— Доесть-то хоть можно?
— Закажи доставку, — скривился в ответ, — и вообще, я обижен. Могла бы и рассказать, что с Исаевым порвала. Про Ленку и говорить нечего, узнает — тебе кранты.
— Много вас желающих, — фыркнула и отложила телефон, повернувшись к Михаилу: — Похоже, нам пора.
— Ты наелась?
— Шутишь?
— Тогда сидим, — пожал плечами и подцепил кусок мяса.
— Значит, упрямство — семейная черта? — хмыкнула, продолжив ужин.
— Боюсь, что да. И боюсь не за себя, как ты могла догадаться. В прошлом городе он нашел каких-то уголовников, или они его, не суть, и ограбил одного дядю, которого грабить не следовало. В этом я даже вещи распаковывать не стал, хотя мы тут довольно долго. Брюки гладил считай на коленке. И ты права, это не может длиться вечно. Если честно, я уже просто устал.
— Думаешь, все повторяется?
— Уверен. И в этот раз он справился быстрее, хоть и пытался отрицать. Вернулся дерганый, я его к стенке прижал, по-другому-то разговаривать уже не умеем… короче, так и так, открыл один домик, но пришлось подождать, пока хозяин вернётся. Сказал адрес, на следующий день я выяснил, чей. Загрустил, заказал документы. В очередной раз хочу отметить, что это чертовски удобно! Дела доделывал, он сидел, как мышь. Поехал за документами, кто-то на хвост сел, пока отвязался, подъезжаю, а твой громила его уже пакует. Ну, я следом, не в городе же разборки устраивать… кстати, неплохое местечко вы выбрали. Я какое-то время соображал, а стоит ли лезть в петлю, но… один мужик и баба против трёх мужиков.
— И что пошло не так? — посмеялась тихо.
— Ты, — пожал плечами в ответ и слабо улыбнулся: — Босая. Если честно, это больше всего сбило с толку. Ну и пока мы разборки бы устраивали, Денис дал деру, потом днём с огнём не найдёшь.
— Я наелась, — он тут же достал бумажник и положил наличные на стол. Поднялся и помог мне. Манеры у парня. Занимательный, мне нравится…
На улице похолодало, я зябко поежилась, а он снял пиджак и положил мне его на плечи, притянув к себе, продолжая держать за лацканы. Классика с ожидаемым финалом, но я слегка повернула голову и тихо вздохнула, а он медленно провел большим пальцем по моей груди, хмыкнув:
— Хоть прикоснуться к прекрасному.
Отпустил пиджак и развернулся по направлению к машине. Мы прошли по парковке и увидели, что кто-то подпер видавшим виды джипом дверцу со стороны пассажира.
— Что за люди? — вздохнул, доставая ключи. — Сейчас выеду.
Начал обходить машину, а я сказала тихо:
— Замри, — неловко выронила сумочку, плюхнулась на колени и быстро заглянула под машину, тут же разогнувшись с широкой улыбкой. — Раз, — сказала, сбросив пиджак на асфальт. Миша вскинул бровь, а я выскользнула из одной туфли, продолжая улыбаться, — Два, — мужчины любят счёт, этот не исключение. Во взгляде мелькнуло озарение, он слабо кивнул, а я сняла вторую и хмыкнула: — Три.
— Беги, — мотнул головой в сторону ресторана и я побежала, слыша, как он рванул следом.
Чуть-чуть не успели. Вслед начали стрелять, до дверей оставалось всего-то метров пять, как вдруг кто-то с силой дёрнул меня за руку, утаскивая за машину. Я плюхнулась на пятую точку, увидела Вадима и слегка перевела дух, а он начал палить в ответ. Я вновь напряглась, не хватало ещё, чтобы он зацепил Михаила, но тот появился рядом, подмигнул мне и начал отстреливаться, используя автомобиль как естественное укрытие. На все про все меньше минуты, двери ресторана было отлично видно, как и перекошенное лицо появившегося Арсения. С его ракурса обзор был что надо, он быстро сообразил, где свои, а где противник, и сделал всего один выстрел, после которого все стихло.
Я прикрыла глаза и облокотилась на капот, а Миша буркнул:
— Черт.
Почувствовала прикосновение, открыла глаза, а Вадим прорычал:
— Убрал.
Михаил выставил ладони вперёд, Вадим подхватил меня на руки и поднялся.
— Ты чего? — удивилась, похлопав ресницами.
Ответом он меня не удостоил, поравнялся с Арсением и подал ему руку из-под моих колен. Тот пожал ее и вздохнул, с тоской посмотрев на меня:
— Идите, я разберусь.
— Ты настоящий друг! — сказала с чувством, а Сеня скривился:
— В отличии от тебя.
Вадим донёс меня до своей машины, открыл дверцу, умудрившись сделать это не отпуская меня, переложил на заднее сиденье и захлопнул его. А я сообразила. Сначала почувствовала обжигающую боль в руке, с удивлением обнаружив, что меня задело по касательной, не сильно, но неприятно. Дёрнулась, пытаясь сесть, но тут же отказалась от этой затеи, увидев торчащий из стопы осколок.
— Ай, — сказала отчётливо, а Вадим усмехнулся с водительского места и начал выезжать. — Куда ты везёшь меня?
— В травмпункт, разумеется, — ответил хмуро.
— С чего такая забота?
— Сам гадаю, — ответил язвительно и достал из кармана трезвонивший телефон. Поднёс телефон к уху и тут же отставил, тяжело вздохнув, а я услышала, как рыдает Ева. Сердце сжалось, я подалась вперёд, навострив уши, плачь немного стих и я вполне отчётливо услышала встревоженный голос Инги:
— Я все перепробовала, Вадим. Заснет, обессилив, просыпается и все заново.
— Скоро приеду, — отключился и покосился на меня через зеркало.
— Высади, я наберу Эмиру, — сказала негромко.
— Полдня орет, полчаса погоды не сделают, — ответил недовольно, а я нахмурилась:
— С чего бы?
— С того, что я приехал злой и сказал то, чего не следовало.
— Что такого можно было сказать… — начала возмущённо, но он перебил:
— Что ты больше не приедешь. И даже не вздумай комментировать, я уже выслушал проповедь от Инги.
— Ну, раз Инга все сказала, — усмехнулась в ответ. Он бросил злобный взгляд через зеркало, а я вздохнула: — Отвези меня к ней. Скажу, что уезжаю, далеко и надолго. Звонить смогу, но редко, месяца не пройдёт, как забудет. И, на сколько я помню, Инга окончила курсы на медсестру.