И пусть это несомненно было так, Дженни почувствовала, что слегка опростоволосилась. Она высмеяла подозрения Алана и теперь должна была прикусить язык, чтобы не ляпнуть: «Да, но он держал меня за руку вчера вечером, и он меня поцеловал…»
Но это просто ребячество, и все равно это был шутливый поцелуй, а не настоящий. Вместо этого, чувствуя себя второсортным товаром, она сказала:
– Конечно, он может получить кого угодно. Так что вряд ли его заинтересую я.
– Это точно, – с жаром согласился Алан, но потом наклонился и утешительно похлопал ее по коленке. – Прости, дорогая, ты же поняла, что я хотел сказать. Он получает все, что есть лучшего на свете, везучий гад. Я даже слышал, что у него шашни с этой темноволосой моделью, Сереной Чарлтон. Боже! – Он закатил глаза. – Уж если она не шикарная красотка, то я не знаю кто.
Максин, смущенная и влюбленная, старалась не думать о грядущем дне.
– Не понимаю, что тебя так беспокоит, – сказал Бруно, когда их поезд подъезжал к станции «Трезайль». Он настоял, чтобы они возвращались вместе, и с каждой милей Максин нервничала все больше. – На тебя не похоже. Эй, хочешь допить?
Она взяла у него теплый джин с тоником, глотнула и скривилась.
– Да вообще все это на меня не похоже. Слушай, у меня, может, и случались раньше интрижки с женатыми мужчинами, но это было несерьезно. Никто не собирался из-за меня бросать жену. А если бы даже и захотел, то я бы не позволила.
Драгоценное платье «Алайя» вернулось в шкаф к Синди. В своих джинсах и вязаной кофте с поясом Максин казалась моложе и невиннее.
– Расслабься. Я сам разберусь с Ниной, – улыбнулся Бруно. – И сколько раз тебе повторять? Она мне не жена.
Максин уставилась в окно.
– Менее виноватой я себя от этого не чувствую. Это все равно будет ужасно.
– Но я того стою.
Она подумала о Дженни, о том, как может пострадать ее хрупкое самолюбие, и о том, с каким пренебрежением воспримет новость Гай. Даже те, кого она едва знает, будут ее осуждать. Но она на самом деле любит Бруно, а он любит ее. И кроме того, право выбора ей, похоже, больше не предоставляется.
– Надеюсь, ты и правда будешь стоить этого, – прошептала она, мысленно готовясь к схватке. – Очень надеюсь.
Когда она заходила в дом, пробило девять. Гай, как простой смертный, готовил на кухне. Захваченная зрелищем, Максин смотрела, как он раскладывает подгоревшую картошку и огромные говяжьи стейки на три тарелки. Элла, скривившись при виде крови, заныла:
– Фу, я ненавижу стейк. Почему мы не можем есть правильную еду?
– Я люблю стейк! – сообщила Максин с порога. – На меня хватит? И где Дженни?
Элла, почуяв, что спасение близко, подбежала к ней и обняла.
– Ура, вы вернулись. Если вы приготовите мне бургеры, можете забрать мой стейк. Дженни пошла домой после ярмарки вчера вечером. Она назвала палу ублюдком и выпрыгнула из машины, потому что хотела увидеть своего мужа. Вообще-то, я бы лучше съела рыбные палочки, а не бургеры, только не такие горелые, как картошка. Папа ужасно готовит. Я очень проголодалась, – похвасталась она, – потому что летала на вертолете в Манчестер.
Да уж, в краткости изложения Элле нет равных, подумала Максин. Абсолютно сбитая с толку, она посмотрела на Гая.
– Так что на самом деле произошло прошлой ночью? Вы с Дженни поругались, и она умчалась в гневе?
Гай бросил сковородку в мойку, и без того полную грязной посуды.
– Вернулся ее муж.
– Что?! – потрясенно посмотрела Максин. – Вы имеете в виду Алана? Вы уверены?
– Я уже говорила это, – пожаловалась Элла. Порывшись в холодильнике, она без предупреждения сунула три замороженные рыбные палочки Максин в руку. – Почему вы меня не слушаете? Рассказать вам про вертолет, пока вы будете делать мне чай?
– Он вернулся, – продолжил Гай. – Больше я ничего об этом не знаю. Мы проезжали мимо магазина, а он ждал на крыльце.
Максин, еще не придя в себя, спросила: – А о чем вы спорили?
– Я просил ее быть осторожнее, выяснить, почему он вдруг решил вернуться. – Он пожал плечами. – Может, я был недостаточно чуток. Ничего не вышло.
– Никак не могу поверить! – Максин плюхнулась на ближайший стул. – Боже, ну у парня и нервы! Бедная Дженни.
– Точно. Я хотел позвонить ей вечером, но не думаю, что мне очень обрадуются. – Гай взял пережаренный кусок картошки, пару секунд сверлил его взглядом и положил обратно. – Вы могли бы взять это на себя. Убедитесь, что все в порядке.
– Да как что-то может быть в порядке?! – Максин всегда недолюбливала Алана Синклера. – Если он вернулся? Хуже новость трудно представить.