— Но иначе ты не удержишься на коне, — уговаривает меня Нела.
Ещё и коня какого для меня предназначили — Тортика!
— Ау-уф! — возмущаюсь я.
— Что он сказал? — спрашивает Нела у Сильвии. Та каким-то образом понимает меня даже сейчас.
— Сильвер спрашивает, не может ли он ехать в своём человеческом облике, — поясняет моя сестра.
— Это слишком опасно, — хмурит брови Нела. — Есть разные способы выследить человека. Если Рэналф решит на всякий случай проверить, не вышло ли так, что его жертвы всё же уцелели и выбрались на поверхность, он может, к примеру, попробовать отправить письмо. Сработает заклинание, полетит весточка — значит, человек где-то ходит по земле. Но письмо не будет отправлено зверю. Другие заклинания, известные мне, тоже смогут найти только человека в его истинном обличье. И ничто не найдёт человека под землёй, потому за Гилберта я почти не тревожусь.
— Почему «почти»? — любопытствует Сильвия.
— Он выбирался наружу, писал мне и ждал ответа. Впрочем, не думаю, что именно в это время Рэналфу пришло бы в голову попробовать его поискать.
Между тем проклятый Тортик, изгибая шею, пытается дотянуться до сумки, не иначе чтобы сожрать её, да и меня в придачу. Я рычу на него.
— Нельзя, Тортик! — строго командует отец, но это животное славится тем, что никогда никого не слушает.
— В путь? — спрашивает Нела, взлетая на спину Грома. — Без долгих прощаний и торжественных проводов.
— Доченька, не будет ли тебе слишком одиноко без нас? — отец обнимает Сильвию.
— Не тревожься, — отвечает она, — мои старые подруги с радостью согласились меня навестить. Мы нечасто видимся с тех пор, как я перебралась на Острова, так что весело проведём время. Да и Эрнесто обещал не задерживаться.
— Только не переутомляйся, — поучает отец, — не играй в прятки на крыше, не скатывайся по перилам, не спускайся по виноградной лозе, не ешь одни сладости…
— Я ведь уже не маленькая, — смеётся Сильвия.
— И вправду, — говорит отец, утирая слезу.
Затем он целует Сильвию и забирается на свою Молнию, беленькую лошадку. Гром и Молния — самые быстрые скакуны в нашей конюшне.
Тортик — самый глупый — плетётся на поводу за Молнией. Он согласился на это лишь потому, что хочет попробовать на вкус её хвост. Молния недовольно косится и фыркает.
Так, сопровождаемые лишь Сильвией, мы выезжаем за ворота. Сестра останавливается и машет нам вслед, и кони скачут, набирая скорость, в сторону Третьего королевства.
Глава 9. Крепкие напитки хороши во всём
О нашем путешествии я могу сказать мало, очень мало добрых слов. Днями мне приходится трястись в мешке, а ночами прятаться в нём же от света звёзд. Я не могу увидеть себя со стороны, но уверен, к концу пути я имею форму мешка.
Каждый вечер, лёжа в тесноте и пыли, я слышу, как отец с Нелой вполголоса переговариваются и смеются у костра.
— Так значит, наш злодей честолюбив, да? — хмыкает отец. — Уж с такими-то я знаю, как обращаться, поверь мне. Мы в два счёта выманим его из Мёртвых земель.
— Только, Бернард, прошу тебя, не забудь: не выдавай себя раньше времени. Я хорошо понимаю, как ты зол на Рэналфа, но сперва нам нужно выжать из него всё, что получится. Узнать его слабые стороны, чтобы он не ушёл из рук. Колдун с таким опытом, загнанный в угол, даже в одиночку может причинить много зла.
— Да-да, всё я понимаю!
— И важно увести его из Мёртвых земель, прежде чем открыто выступать против него. Я боюсь, что дети могут пострадать.
— Само собой разумеется, — ворчит отец. — Я же говорю, эту часть дела предоставь мне, он у меня живо согласится отправиться куда угодно.
— И может быть, он поможет нам справиться с подземной угрозой… Бернард, о чём ты только думаешь!
— Уж точно не о подземной угрозе, — смеётся отец.
Нела смеётся в ответ. Я слышу какую-то возню у костра и возмущённо чихаю.
Мои спутники умолкают, но я недолго торжествую. Вскоре я слышу, как они уходят подальше. Последовать за ними, конечно, я не могу.
Утром они переглядываются, свежие и довольные.
— Давненько я не купался ночью в реке, — широко улыбается отец.
— Здорово, да? — улыбается ему в ответ Нела. — Там, где я жила раньше, только ночью и можно было искупаться без помех, и я это очень любила.
— Но конечно, ещё приятнее делать это в хорошей компании, — ухмыляется отец, понижая голос и наклоняясь к Неле.
Я возмущённо загребаю лапами, осыпая их обоих землёй, но они даже ничего не замечают!
Вот так мы и проводим дни в пути. Кому-то хорошо и весело, а кто-то страдает. И я ведь даже поговорить ни с кем не могу.