У входа, ведущего на поверхность, маячат Типпи и Диппи. Они то вытягивают несуществующие шеи, чтобы заглянуть в зал, то скрываются за углом. Подойти поближе приятели не решаются.
Завидев Скарри, они тут же принимаются обиженно лопотать.
— Ишь какой! И ведь под стражу его посадили!
— Да, да!
— А он умудрился ещё землежоров притащить сюда!
— Точно, Диппи, точно!
— И нам ничего не сказал!
— Как будто это не мы ему верно служили!
— Да ещё и как скверно!
— Не скверно, а верно!
— А какая разница-то, Типпи?
Они начинают слегка подталкивать друг друга, и кончается тем, что оба падают к нашим ногам.
— Что за поведение! — принимается отчитывать их Скарри. — Разве прилично так себя вести, да ещё и перед гостями?
— Точно, точно! — ворчит дедуля Йорген. — Совсем распустились! Ни стыда, ни совести! Ребро моё упёрли!
— Никто ничего не упирал, — пытаюсь я вмешаться. — Все твои рёбра на месте.
Но кажется, я делаю это зря.
Дедуля выпрямляется и отряхивает ладони от земли.
— А раз ты так пытаешься меня убедить, — с подозрением протягивает он, — то не ты ли утащил моё ребро?
— Да зачем мне твоё ребро! — сержусь я. — Собственных хватает.
— Есть на свете люди, которым всегда мало! — свирепо сообщает дедуля, потрясая сухим кулачком.
— Так, всё, хватит, — устало говорит бывший король. — Давайте-ка все отправимся обедать.
И это лучшие слова, какие я только слышал за последний день.
Идём мы слишком медленно, на мой взгляд, но ничего не поделать — Скарри едва плетётся, а оставлять его позади некрасиво. Да и обед нам без него вряд ли подадут.
Когда мы поднимаемся наверх, нашему взору открывается странная картина. Множество норятелей снуют туда и сюда, перетаскивая в лапах и на спинах, на голове и в зубах узелки, ящички, котелки и прочее барахло. Поодаль стоит ряд тележек в точности как та, на которой мне однажды довелось прокатиться, и подземные жители нагружают эти тележки своими вещами. На некоторых навалено столько всего, что они неминуемо застрянут в первом же тоннеле.
— Что ещё такое здесь происходит? — вопрошает Скарри Третий властным королевским тоном.
Ближайшие к нему подданные тут же роняют всё из лап и принимаются почтительно кланяться, очевидно, забыв, что короля они разжаловали.
— Р-р… решено б-было устроить переселение, ваше превосходейшество, — робко поясняет один из норятелей, почёсывая затылок. — В-вот собираемся…
— Ага, ага, — поддакивает второй с ним рядом. — Подальше от землежоров и богинь всяких.
— Это кем это было решено? — взвивается Скарри Третий Могучий. Спина его распрямляется и плечи будто делаются шире. — Я требую прекратить!
Норятели один за другим послушно опускают (а некоторые — роняют) свои пожитки и замирают, уставившись на короля. А он идёт вперёд, высоко задрав свой розовый нос-цветок, и голос его звучит сердито.
— Не будем мы никуда бежать! Мы останемся здесь, где жили наши предки много поколений. Нечего трусить, мы отлично со всем справимся!
— Откуда это у его превосходейшества такая уверенность? — раздаётся ехидный голосок. — Не так давно, помнится, он трясся, как студень из жёлтого корня.
— Да, он-то своё уже пожил, что ему терять, — с сомнением говорит ещё один норятель, такой юный, что вместо жёсткой щетинки покрыт пухом.
Скарри останавливается и глядит на них.
— Вы что же, думаете, в мои годы помирать не страшно? Страшно, ещё и как! Но только сейчас я уверен, что всё не так плохо.
— Да-да, просто замечательно всё! — возражает ещё один норятель. — Землежор нам половину домов разворотил да двоих слопал, а в остальном всё в порядке. Особенно у землежора. Кого он в другой раз утащит, как думаете, а?
— Никого, — отрезает Скарри. — Мы сделаем так, что никого. Мы его усыпим, вот.
— Усыпим? — интересуются норятели. — А как?
— Специальным зельем, — говорит бывший король. — А как — ещё предстоит решить. Но только понадобится, чтобы все вы помогли, иначе не успеем.
— Я здесь оставаться не желаю! — вопит один из норятелей, в котором я узнаю Ларри, того самого стража, что встретил нас на входе. Эти глаза не спутать ни с какими другими. — Скоро эта тварь проголодается, вернётся и начнёт на нас охотиться!
— Грызельда не охотится на живых созданий! — возражает Скарри.
— Не охотится? Это ты скажи Эрни и… Гилли, — икает маленький норятель и глядит на что-то за нашими спинами.