В Англии действует множество обществ по защите животных. Есть Лига защиты кошек. Есть Ассоциация защиты лошадей и пони, созданная еще в прошлом столетии, ее президентом является герцог Бофор; она ставит себе задачей бороться против жестокого обращения с лошадьми, заботиться в зимнее время о диких лошадях, наконец, добиваться улучшения условий на живодернях…
Нигде в мире не встретишь столько снобов, как в Англии. К высшему свету, особенно к королевскому дому, они испытывают влеченье, род недуга. Интерес к частной жизни великих мира сего носит прямо-таки патологический характер; особенно силен он у женской части населения. Информационное бюро Букингемского дворца рассылает редакциям газет подробнейшую хронику времяпрепровождения королевской семьи, газеты ее печатают. «Болезнь помешала принцессе Маргарет присутствовать на открытии выставки цветов; ее недомогание не носит серьезного характера», — с интересом прочитает жена бакалейщика; дойдя до слов «не носит серьезного характера», она, может быть, даже вздохнет с облегчением. У театров кинохроники, где демонстрируют кадры из придворной жизни, выстраиваются очереди. Когда объявляется заранее маршрут королевского кортежа, тысячи людей способны простаивать часами под проливным дождем в надежде хоть издали увидеть королеву.
Обыватель гордится знакомством с герцогиней Икс или лордом Игрек. Он не преминет ввернуть в разговоре к месту и не к месту: «Когда я обедал у герцогини Икс…», «Как мне сказал лорд Игрек…» У специалистов по генеалогии, проверяющих (и сочиняющих) родословные, неплохие заработки. Иной секретарь профсоюза радуется как ребенок, получив дворянский титул. «Англичане слишком ненавидят свободу и равенство, чтобы их понимать, — писал Бернард Шоу. — Зато каждый англичанин поклоняется патенту на дворянское звание и жаждет его получить». В этой шутке есть доля правды.
Английская аристократия, как и палата лордов, — прямой пережиток средневековья. В Англии имеются герцоги, маркизы, графы, виконты, бароны, баронеты и просто «рыцари» (личное дворянство с титулом «сэр»). Еще не очень давно родовое дворянство считало ниже своего достоинства заниматься делами меркантильными; младший сын обедневшего аристократического семейства мог пойти в армию или во флот, стать судьей или священником, но дорога в коммерцию, в бизнес была для него закрыта. Теперь отношение к бизнесу изменилось коренным образом. Древний фамильный герб нисколько не мешает его обладателю заниматься изготовлением пылесосов или подтяжек, больше того — торговать билетами на осмотр родового замка. В банковских, торговых, промышленных фирмах считается хорошим тоном заполучить в совет директоров какого-нибудь сиятельного лорда: это придает фирме некий блеск. Лорд Чандос или лорд Монктон, бывшие министры, стали могущественнейшими людьми среди дельцов лондонского Сити.
С другой стороны, богатые дельцы не прочь обзавестись дворянским титулом (сделать это не так трудно: достаточно внести солидный куш в избирательный фонд консервативной, а может быть, и лейбористской партии). В результате сословные противоречия бледнеют перед классовыми. Возникла уния между родовым дворянством с его земельными угодьями и крупной буржуазией с ее капиталами. Вместе они составляют около одного процента самодеятельного населения страны, а владеют больше чем половиной ее национального богатства.
Ниже по социальной лестнице стоит прослойка, которую в просторечии называют «высшие классы». Это — землевладельцы без титула, офицерство, священнослужители, адвокатура, врачи, наиболее преуспевающая часть других лиц свободных профессий.
Еще пониже следует многочисленная мелкая буржуазий, которая в английской литературе и в разговорной речи обозначается понятием «средние классы». Тут имеется ряд тонких градаций. К так называемым «высшим средним классам» причисляют лиц, имеющих солидный заработок и образование; сюда относится техническая интеллигенция — управляющие мелкими предприятиями, инженеры. Их положение в обществе прочнее, чем положение «низших средних классов», к которым принадлежат лавочники, владельцы каких-нибудь мастерских, наконец, «работники в белых воротничках» — конторщики, счетоводы, бухгалтеры, почтово-телеграфные и муниципальные служащие.