Потому и на балу Аонгус не очень-то рассматривал тех, с кем танцевал. А, если говорить по правде, то просто смотрел мимо. Порядок танцев ему расписал капельмейстер в строгом соответствии со статусом гостьи. Сначала – принцессы, потом – герцогини, затем – виконтессы и так далее. Последних он и не собирался разглядывать. Жениться, в его положении, он мог позволить себе только на принцессах. Одной из принцесс. Так что с ними он, пожалуй, был не прав, смотря мимо. Мода модой, но кое-что всё-таки можно рассмотреть – рост, фигура, чувство меры в украшениях, цвет глаз, наконец! Тут мальчишка прав, но не признаваться же ему в этом?
– Было бы кого рассматривать! – проворчал Аонгус, – Ни одной писаной красавицы!
– А вот и не правда! – возмутился мальчишка, – Моя госпожа очень красивая! Это все признают!
– И какой же цвет глаз у твоей госпожи? – лукаво поинтересовался король.
– Ага! Так я Вам и сказал! Дурак я, что ли? Я Вам скажу, а Вы ей на меня нажалуетесь!
– Можешь не говорить, – равнодушно пожал плечами Аонгус (ему, действительно, было всё равно – опасности «моя госпожа» не представляла, пока, конечно, этот оболтус не решит поделиться с ней слухами о ведьме), – я всё равно выясню. Но! – подчеркнул тоном и даже поднял указательный палец вверх, особо выделяя важность момента, король, – Если ты пообещаешь никому не болтать о моих ночных походах, я поклянусь, что жаловаться на тебя не буду!
– Зуб даёте? – недоверчиво переспросил мальчишка.
– Даю! – рассмеялся Аонгус.
Мальчишка поколебался, но всё-таки ответил:
– Зелёные. Смотрите же, Вы поклялись!
– Нет! Ну, ты всё-таки наглец! Так разговаривать с королём! Стоит отодрать тебя за уши. Да, ладно, уж! Спускайся! Пойдём, провожу тебя в замок.
– Вы – первый, Ваше величество! Я за Вами пристроюсь.
– Как хочешь! – опять пожал плечами король, – Не забудь – ты обещал молчать!
– Зуб даю! – торжественно произнёс мальчишка, – Разрази меня гром! Лопни мои глаза! Чтоб мне провалиться на этом месте!
Аонгус рассмеялся и первым вышел из сарая. Как быстро мальчишка слез с балки сарая, плёлся ли за ним следом или обогнал на повороте, Аонгус не заметил, погрузившись в свои мысли. А подумать было над чем!
Его посещения матушки, оказывается, не остались незамеченными его подданными. Его
настоящей матушки, а не той, которую он считал таковой большую часть своей жизни. С которой никогда не чувствовал той особой близости, которую чувствовал с отцом. От которой не ощущал теплоты родного человека.
О матушке отец рассказал Аонгусу только на смертном одре. Королева Оайриг3 оказалась бездетна и, дабы не оставить королевство без наследника, согласилась признать сыном того, кто был рождён другой женщиной от своего супруга. Да и как было не согласиться? Ведь король Стифен4, отец Аонгуса, вполне мог с ней развестись на основании её бесплодия. И куда ей было тогда деваться? Только в монастырь. Согласиться-то она согласилась, а вот полюбить не смогла. Супруга своего, Стифена, любила, а его, Аонгуса, – нет. Стифен любил обоих – и сына, и супругу. Такой вот запутанный семейный клубок.
Впрочем, жили они счастливо. Когда Аонгусу исполнилось тринадцать, счастье закончилось. Оборвалось вместе с уходом королевы Оайриг, умершей безвременно и внезапно, от укуса змеи. Аонгус искренно горевал о ней вместе с отцом.
Король Стифен как-то быстро сдал после кончины любимой жены и в пятнадцать лет Аонгус взошёл на престол. Не смотря на потерю горячо любимого отца, два года после его кончины, с пятнадцати до сегодняшних семнадцати лет, Аонгус был более счастлив, чем в те два года, которые король Стифен угасал. Аонгуса мучила собственная беспомощность перед болезнью отца. Он корил себя за бесчувственность по отношению к матери, что не переживает её уход так же глубоко, как отец. Он вынужден был многому научиться в короткий срок, чтобы в дальнейшем твердой рукой управлять государством. А это включало в себя и хозяйственные, и военные, и политические вопросы.
После смерти короля Стифена для Аонгуса наступила определённость. В вопросах управления страной он опирался на верных помощников, оставленных ему отцом, выработав свой собственный стиль – всех выслушать, но решение принять самостоятельно. Но главное – он приобрёл мать взамен ушедшего отца. Настоящую. И рана, что он не был любим матерью – королевой Оайриг, перестала саднить.
Правда, с появлением матушки появились и новые проблемы. Король Стифен ни разу не виделся с женщиной, подарившей ему сына, после его рождения. И даже держал её в отдалении. Аонгус также поступать не собирался. Он тут же отправился в горную деревушку, где она жила, и перевёз её, поселив в замке по соседству. Навёрстывая пропущенные годы, часто навещал её. Ему и в голову не могло прийти, что пожилую женщину его подданные примут за ведьму, околдовавшую их короля.