Всем, вероятно, и без того хватало причин для беспокойства.
Грузовики кто-то разбил и выпотрошил, их ветровые стекла от сильных ударов покрылись паутиной трещин. Одна машина перевернулась на бок. Трейлеры опустошили, а их содержимое разбросали вокруг. По территории бродили несколько окровавленных охранников и рабочих: у них текла кровь, и все случившееся их потрясло. Тут и там помогали раненым. Все, казалось, были в полубессознательном состоянии, но все же старались помочь друг другу и спасти жизни. Единорог шествовал среди них: о нем совсем забыли и уже не обращали внимания. Никто здесь больше не собирался преследовать зверя, стрелять в него или сбивать большим грузовиком, стоящим неподалеку. Единорог вышел из главных ворот, и, казалось, с каждым шагом к нему возвращалась сила. Существо пересекло шоссе и исчезло за деревьями.
– У нас получилось, – сказала Мэллорин. – Мы спасли его, так?
– Да, – подтвердила я. – Спасли.
По лицу Мэллорин скользнула усталая, но удовлетворенная улыбка.
– У нас получилось, – снова произнесла она нараспев.
Вот только я не чувствовала удовлетворения.
Чего-то не хватало.
Где-то на территории комплекса находился человек, который убил моего отца. Я должна была встретиться с ним лицом к лицу, услышать его признание и понять причину.
Я направилась к главному зданию.
– Эй, – позвала Грейс. – Куда ты?
– Мне нужно кое-кого найти, – сказала я. – Вам не обязательно идти со мной.
Я не стала оглядываться, ведь не ждала, что кто-нибудь последует за мной. Так и случилось. К главному входу в особняк я подошла одна.
Входную дверь сорвали с петель. Свет не горел. В воздухе пахло дымом, в фойе был настоящий разгром. Окна выбили, а на полу и стенах остались следы когтей. Существа обрушили на особняк всю свою ярость.
Из полумрака зала шаткой, неуверенной походкой вышел человек. Я не сразу узнала Аву. Прическа у нее растрепалась, на лице были синяки, на одежде – кровь. Она, спотыкаясь, шла в моем направлении, не сводя глаз с двери, и меня почти не замечала. Я схватила ее за плечо, когда Ава, пошатываясь, проходила мимо.
– Горацио, – только и сказала я.
Ава подняла на меня глаза, в которых плескалось замешательство, и слегка наклонила голову в сторону коридора. Жест был едва уловим. Затем она отстранилась от меня, направилась, покачиваясь, к двери и вышла из здания.
В коридоре оказалось темно, если не считать мерцающего янтарного отблеска пламени в дальней комнате. Воздух был теплым и задымленным. Я услышала шаркание и треск винтовки, потом еще один. Снова шаркание. Еще один выстрел из винтовки. Затем знакомый голос выругался, и снова раздались шаги.
В полутемном коридоре что-то было не так с расстоянием. Позади меня остался залитый лунным светом вестибюль, впереди, за углом или, может, немного дальше, виднелся свет от огня. Дорога казалась бесконечной и незнакомой. Я провела пальцами по стене и пошла навстречу мерцающему свету и звукам впереди. Вестибюль исчез из виду, когда я завернула за угол.
Именно тогда я ощутила чье-то присутствие. Рядом со мной бесшумным твердым шагом двигалось какое-то существо. Оно дышало ровно и спокойно, лапы без когтей тихо ступали по мраморному полу. Я не видела зверя и едва слышала его шаги, которые были не громче шепота, но узнала его по ощущениям в животе – черной, бурлящей тошноте и ужасному голоду.
И все же мне приходилось идти дальше. Казалось, мы направлялись в одно и то же место.
Глава 31. Возродившиеся ангелами
Горацио стоял в своем кабинете с охотничьей винтовкой под мышкой. Дым здесь был гуще, в воздухе висело зловещее тепло. Перепуганная птица с сияющим золотым оперением бешено хлопала крыльями под потолком. Когда я вошла, на шаг или два опережая своего молчаливого спутника, Горацио выстрелил еще раз и лишь на несколько дюймов промахнулся, не попав в обезумевшую птицу. Он громко выругался, а затем, заметив в дверях меня, повернулся и направил дуло в мою сторону.
– Это была ты? – осведомился он сдавленным от ярости голосом.
– Я…
Но в этот момент вошла мантикора, и Горацио обернулся к ней.
Птица, почувствовав свой шанс, нырнула к двери и выпорхнула в коридор. Мантикора начала расхаживать по кабинету.
– Вижу, ты нашла себе друга, – сказал Горацио.