– О чем я и говорю, – сказал Дэвид. – Стоит зазеваться – и на тебе. В любом случае не слушай меня. Не мне тебе советовать.
– Дэвид, – начала я, – а я не выгляжу… ну… проклятой?
Он склонил голову набок.
– Ты выглядишь немного уставшей, – ответил он.
– Может, дело в этом.
Дэвид встал.
– Когда все уляжется, заходи как-нибудь к нам на ужин, – пригласил он. – Элизабет уговаривает тебя позвать, да и дети были бы рады повидаться. Они скучают по своей любимой няне.
«Няня» – это было громко сказано. После смерти мамы, когда папа уезжал по работе, я иногда оставалась на ночь у Джиннов. Взрослые, Дэвид и Элизабет, ужинали на первом этаже, а я в это время проводила время наверху с Коулом и Рэмси. Они были милыми и любознательными, им нравилось изобретать новые миры и что-то мастерить. Когда мы строили с ними горки для шариков и замки из лего в вечерней тишине дома Джиннов, мысли о папиных постоянных странных отъездах казались чуть более далекими и менее реальными. Однажды Дэвид спросил папу, почему он так часто уезжает. С тех пор я ни разу не оставалась у Джиннов на ночь.
– Отличная идея, – сказала я. – И спасибо за советы.
– Не стоит, – отмахнулся он. – Ты сполна за них заплатила.
Я встала и пошла к двери, но тут Дэвид заговорил снова.
– Есть какие-нибудь новости о том, что случилось с Джимом? – спросил он. – Никаких зацепок?
– Ни одной.
Полиция не связывалась со мной уже пару недель.
– Я не знаю, как ты справляешься со всем этим, Маржан, – сказал Дэвид. – Как остаешься такой сильной вопреки всему.
По правде говоря, я тоже этого не знала и даже не была уверена, что действительно сильная. В последнее время я завела привычку разговаривать с дверями и разрешала случайным незнакомцам пожить у себя, потому что доверяла их домашним животным. Ни то ни другое признаком силы не казалось.
Мы с Мэллорин встретились у моего дома как раз тогда, когда Франческа возвращалась с прогулки со своим новым приемышем – метисом питбуля по кличке Бастер: у него были короткие ноги и глупая улыбка.
– Как зовут твою подругу? – спросила Франческа, впервые ведя себя как настоящий опекун.
Мэллорин повернулась так, чтобы закрыть собой переноску с Зорро, которая все еще была в велосипедной корзине.
– Это Франческа, – сказала я Мэллорин, – мой опекун. Франческа, это Мэллорин. Она поживет у меня некоторое время.
Франческа подозрительно оглядела ее с ног до головы.
– Ты попала в какую-то беду? – спросила она.
Бастер принюхался и заскулил, уловив запах Зорро.
– Типа того, – ответила Мэллорин.
– Твои родители знают, что ты здесь?
– Там все не так просто.
Глаза Франчески сузились.
– Ты принимаешь наркотики?
Мэллорин скривилась.
– Нет, – сказала она. – Ну и гадость.
Казалось, что Франческу пока не убедили эти слова, поэтому Мэллорин жизнерадостно добавила: «Я ведьма».
– А, – произнесла Франческа, явно обрадованная. – Тогда все в порядке.
Она повернулась ко мне.
– Я оставила тебе немного самосы.
Она кивнула в сторону моей входной двери, а потом повернулась и потащила Бастера обратно домой, крикнув через плечо: «Не насылай никаких проклятий!»
Наблюдать, как Мэллорин Мартелл заносит в дом, в котором я выросла, переноску с Зорро и пакет самосы, было все равно что смотреть, как кто-то берет всю мою жизнь и складывает ее пополам, словно лист бумаги, соединяя две самые дальние точки. Сомневаюсь, что за все то время, которое папа проработал ветеринаром, к нам домой хоть раз приходил кто-то из пациентов, клиентов или даже его коллег.
Дело, впрочем, было не только в этом. Я никогда никого не приглашала в гости, потому что не знала, точно ли все пройдет хорошо, и мне не хотелось, чтобы кто-то был рядом в тот момент, когда, скажем, папе придется в очередной раз исчезнуть, а в холодильнике не окажется ничего, кроме кетчупа. Возникла бы куча вопросов, пришлось бы слишком многое объяснять.
А сейчас ко мне домой пришли Мэллорин, с которой у меня должны были быть исключительно рабочие отношения, и Зорро, чье появление из переноски напомнило мне, как много о жизни и работе своего отца я все еще не понимала или не знала. Они стояли в дверном проеме, и в этот момент мне показалось, что все важные детали моей жизни слились воедино так тесно, что на секунду стало трудно дышать.
– У меня обычно не бывает гостей, – сказала я.
– Что может быть лучше, чем знакомить новых друзей со своей странной семейкой, да? – подметила Мэллорин.