– Алло? – проговорила я.
– За вами едет машина, – произнес голос, казавшийся механически искаженным. – Водителя зовут Сэм. Он ничего не знает. Ваш клиент – Горацио Прендергаст. У него есть домашний гном.
Пауза. Мне померещился механически искаженный вздох.
– У него недержание.
– Кто это? – спросила я. – Вы та леди, которая приходила в клинику?
Тишина.
– Так все и происходит? Я получаю один звонок и, бросив все дела, еду туда, куда вы говорите?
По-прежнему тишина.
– Как я должна ему помочь?
И вновь никакого ответа.
– Мне что, и ему дать свои рекомендации?
Собеседник молчал.
– Алло?
– Я все еще на линии, – сказал голос.
– Что мне делать? Как я могу помочь страдающему недержанием, – я понизила голос до шепота, – гному?
Голос долго не отвечал. Я уже собиралась повторить вопрос, когда он снова заговорил.
– Сделайте все, что сможете.
Затем звонок оборвался.
Снаружи раздался автомобильный гудок.
Глава 10. Самый одинокий человек на свете
У Сэма были дружелюбное загорелое лицо и искрящиеся теплом глаза. Он вел машину старательно и спокойно, то непринужденно беседуя со мной, то погружаясь в вежливое молчание. Сэм сообщил мне, что его семья была родом из Мексики, а сам он переехал сюда из Сан-Диего месяц назад, когда его пригласили на эту должность. Зарплата была хорошей, местные водители – менее агрессивными, а Горацио Прендергаст казался порядочным, хоть иногда и довольно отстраненным боссом.
– Но кто он такой? – спросила я.
– Слышала о «Зверинце»?
Я покачала головой.
– О нем знают только в узких кругах, зато там он очень знаменит. Это программная платформа, предназначенная для обработки очень больших массивов данных. Ее используют нефтяные компании, военные структуры, банки, крупные исследовательские учреждения и тому подобное. Ну так вот, эту платформу создал Горацио и заработал на ней кучу денег.
Я забила в поисковик имя Горацио и нашла его в списках самых богатых людей мира – где-то посередине. На нескольких блуждавших по интернету фотографиях я увидела импозантного мужчину с острыми чертами лица, в которых читалась жажда познания, растрепанными седыми волосами, коротко подстриженной бородой и почти незаметными под густыми бровями глазами.
– Да, это он, – подтвердил Сэм, когда я показала ему одну из фотографий.
По неведомой причине сейчас мне было спокойнее, чем в тот раз, когда я отправилась осматривать Киплинга. Может, из-за того, что теперь не нужно было ехать так далеко. Возможно, потому что мой клиент уже создал себе имя и репутацию. Или же я просто начинала привыкать к этой работе.
Мы пересекли пролив Карквинес, направились мимо нефтеперерабатывающих заводов на восток и выехали на межштатную автомагистраль. Продвигаясь все дальше на восток, мы миновали Фэрфилд, Вакавилль и Дейвис, обогнули окраину Сакраменто, а потом наконец свернули с шоссе, въехав в пригород. По обе стороны дороги были сплошь низкие, плоские домики и зеленые лужайки – бесспорно, замечательное место для жизни, но миллиардерами тут и не пахло.
– Куда мы направляемся? – уточнила я.
– Не слишком далеко, – ответил Сэм.
Дома появлялись все реже, а пространства между ними становились все обширнее, мимо проносились дубы, тополя и большие пустые участки сухой травы. Вскоре мы оказались на проселочной дороге, по обе стороны которой простирались поля, тут и там виднелись темные силуэты деревьев. Впереди узкая, без опознавательных знаков полоса тротуара сворачивала вправо и вела к неровной стене ивовых деревьев. Сэм притормозил и повернул.
– Здесь же ничего нет, – произнесла я.
– С дороги не видно, – объяснил Сэм.
Мы проехали по маленькому деревянному мостику. Он упирался в высокий забор с большими металлическими воротами, которые при нашем приближении распахнулись внутрь. За забором были здания – безликие прямоугольные многоквартирные дома, почти идентичные на вид. Люди прогуливались по территории, сидели под деревьями, уставившись в экраны ноутбуков, и разговаривали между собой, собираясь по несколько человек. Проезжая мимо одной такой группки, Сэм помахал им рукой. Они улыбнулись, помахали в ответ и окликнули его по имени. Лица их обгорели на солнце, а на джинсах была грязь.
– Добро пожаловать в «Зверинец», – сказал Сэм с гордой улыбкой.