— Девочка моя, — явно не привыкший говорить на такую аудиторию, он волновался. — Я горжусь тобой... Когда ты бегала с содранными коленками вместе с мальчишками, я и мечтать не смел, что ты вырастешь такой умной, замечательной красавицей. Я не мог быть с тобой всё время рядом... Может, ты когда-нибудь простишь меня за это... Я благодарю свою мать, что она вырастила тебя достойным человеком, тебя и всех вас. — Метин обвёл взглядом детей и посмотрел на мужа дочери. — Береги её... Моя девочка ‒ настоящее сокровище и опора для тех, кого любит.
— Обязательно... Я знаю это... — кивнул Омер и пожал руку мужчине.
Поздравления Тюркан сопровождались слезами, для старшей внучки они всегда оказывались заразительными, вот и теперь её глаза моментально увлажнились.
— Дорогие мои, дочка, сынок, — обратилась она к молодым супругам. — Любите и уважайте друг друга... Омер, береги мою девочку... Я старалась воспитать из неё хорошую хозяйку и примерную жену, уж не знаю, как мне это удалось... Но у моей внучки доброе, чистое сердце, она верная и преданная девушка. — женщина всхлипнула. — Теперь бы вот ещё пожить и увидеть, как Эсра замуж выходит, тогда можно и умирать.
— Тюркан, да полно тебе... — заметил кто-то из родственников. — Ты ещё сто лет проживёшь, слава Аллаху. Не об этом сейчас надо говорить, а желать благополучия этим молодым, которые, как видно, очень любят друг друга, да скорейшего им прибавления в семействе. Ты ещё и правнуков успеешь понянчить.
Тюркан махнула рукой и приколола на ленты свой подарок, следом за ней Сердар с Нихан пожелали счастья, и на запястьях Дефне появились новые браслеты. Один за другим гости поздравляли молодых, и вскоре лента Омера оказалась полной купюр разного достоинства, на ленте его прекрасной супруги нашли место золотые монеты, а обе ее руки сантиметров на десять были украшены золотыми браслетами разного вида: от тонких до широких, от простых до украшенных затейливой гравировкой и драгоценными камнями.
Госпожа Селен подошла к ним вместе с Жаком отдельно от других коллег Омера по Французскому институту.
— Мы поздравляем вас от всего сердца... Должна сказать: вы прекрасно друг друга дополняете. Уверена, скучать вы не станете, особенно, если каждый, поддерживая другого, будет стремиться к своей цели. — она закрепила на ленте Дефне золотой кулон в виде сердца с прозрачным камнем посередине, напоминающим по форме слезу. — Это подарок Даниэля, милая, он просил тебя поздравить. — бросила быстрый взгляд на стоявшего рядом мужчину. — Жак, передай наш подарок новобрачным.
Друг Моник открыл коробку и передал её Омеру, в тёмно-синих бархатных ячейках покоились столовые принадлежности из позолоченного серебра, тяжёлые на вид ножи, вилки, ложки разного размера, лопаточки, замысловатые утолщённые ручки всех приборов были украшены вензелями и гербом.
— Герб? — удивился Омер.
Госпожа Селен подтвердила наклоном головы.
— Мы нашли этот набор начала двадцатого века в превосходном состоянии на сайте одного из антикварных магазинов. Удивительно вовремя это предложение попалось нам на глаза. Я знаю, вашу любовь к истории Франции и нашим замкам, и мы подумали, что такой подарок окажется очень кстати на вашем семейном обеденном столе. — переводя взгляд с мужа на жену, она улыбалась.
— Интересно... — Дефне взяла в руки нож, разглядывая изображение герба. — А известно, какому роду он принадлежит?
— В описании об этом не было ни слова, похоже, продавец захотел остаться неизвестным, да мы и не настаивали. — заметил Жак. — К счастью, посылка пришла быстро, хотя, обычно, почту ждёшь по месяцу. Если вам интересно, владельцев герба по его описанию можно вычислить довольно легко, даже с помощью интернета.
— Ясно... Спасибо огромное... Возможно, не стоило так тратиться... — Омер поставил коробку на стол, оставив её открытой, чтобы гости, уже проявившие свой интерес к необычному подарку, могли бы получше его рассмотреть.
Супруги услышали в свой адрес много приятных слов и искренних пожеланий счастья и благополучия, но самыми запоминающимися стали поздравления родственников Дефне. Весёлые, простые люди так и сыпали шутками, намёками, иногда на грани приличия, иногда с упором на непростой характер Дефне, заставляя Тюркан и Пчёлку недовольно хмуриться.
— Желаем вам терпения в семейной жизни. Смотри, Омер, в народе говорят: «Тот, кто любит розу, смирится с её шипами». — говорили одни.
— Каждая красавица красива, но та, которую любит сердце, сто крат красивее. — вторили другие.