— Через небольшие каналы Лоренцо выведет нас к Большому каналу и трём мало посещаемым туристами районам Венеции, где я очень любил бывать. Если захочешь, мы сможем потом туда вернуться и побродить по улицам, памятников там предостаточно.
— О каких кварталах идёт речь?
— Санта Корче, Сан-Поло и Канареджио.
— Сан-Поло... Если мне не изменяет память, там находится какая-то знаменитая церковь Санта-Мария... — девушка наморщила лоб, — … а дальше забыла. В ней есть гробницы знаменитых людей Республики и картины известных художников, но из всех я запомнила только Тициана.
— Санта-Мария Глориоза деи Фрари. — подсказал за её спиной Лоренцо. — Обязательно сходите в неё, прогуляйтесь по улочкам, туристов там меньше, чем в районе вашего отеля. Оттуда, не торопясь, дойдёте до моста Риальто.
— А где находится Канареджо? Кстати, не в этом ли квартале в Гетто селились евреи?
— Да, именно там, и их синагоги открыты для посещения. Квартал находится почти напротив Сан-Поло на другой стороне Большого канала. Мы проедем мимо. — Омер смотрел вдаль, его лицо приняло мечтательное выражение, и на губах проявилась полуулыбка. — Там много чудесных, узких, прохладных улочек, каналов, которые появляются и тут же исчезают за углом. И самое главное, нет толп вечно снующих туда-сюда туристов, зато много закусочных и симпатичных винных магазинчиков с дегустацией итальянских вин. — он говорил медленно, с грустью, будто с ностальгией вспоминал об ушедших днях.
Ей так казалось... Вполне возможно, за этим выражением лица и его словами скрывалась какая-то личная история, возможно, там он бывал с Лаурой или другой возлюбленной. Конечно, всё это было задолго до их встречи, но от неприятного чувства досады избавиться не удалось, она чуть отодвинулась от него и, сев в пол-оборота, заговорила с гондольером.
— Лоренцо, а правда, что ваша униформа жестко регламентирована? Вот ваше поло, например, имеет бело-синюю полоску, есть ещё бело-красная, а почему нет других расцветок?
— Так повелось, ведь и гондолы у всех только чёрного цвета, а когда-то, говорят, были цветные. — канал сужался в том месте, через которое они сейчас проплывали, почти вплотную приблизившись к стене дома, парень оттолкнулся от неё ногой, нарушив одно из правил управления гондолой.
— Да, я читала... Одни связывают чёрный цвет с эпидемией чумы, другие намекают на какое-то запретную любовную связь.
— О, сеньора, подобных историй в Венеции водится превеликое множество на любой вкус.
Словоохотливый итальянец обрадовался возможности поболтать и поведал ей множество интересных фактов и анекдотов из прошлого, рассказчик он был талантливый и завладел её вниманием не хуже профессионального гида. Незаметно для обоих разговор перескочил на личные темы, Лоренцо рассказал, что родился в семье потомственного гондольера и, с детства наблюдая за отцом, учился управлять гондолой. Но для того, чтобы получить право работать самому, пришлось учиться в школе гондольеров, хотя поступить туда оказалось совсем не просто. Нужно было закончить среднюю школу, получить сертификаты пловца и о прохождении курсов спасения на водах, а также сдать кучу анализов, в том числе и на отсутствие наркотических зависимостей. Однако дело того стоило, заверил её Лоренцо, их профессия ‒ самая высоко оплачиваемая в Венеции, вот только на свою гондолу он пока не заработал, новая стоит очень дорого: от тридцати до сорока тысяч евро, поэтому приходится работать на гондоле отца.
Он высадил своих пассажиров за мостом Риальто, они поужинали в одной из шумных пиццерий и, выйдя, смешались с толпой туристов, пробираясь сквозь неё, Омер приобнял жену за плечи, защищая от толчков. В одном из уличных кафе нашлись два свободных места и, ожидая заказанный кофе, они рассматривали мост Риальто.
— Ты знаешь, что название моста происходит от одноимённого района Венеции. Риальто, «rivo altus», по-итальянски означает высокий берег. Мы обязательно сходим туда, чтобы посмотреть на церковь Сан-Джакомо и её часы пятнадцатого века с одной часовой стрелкой. Их циферблат имеет не двенадцать делений, как обычно, а двадцать четыре и у него отсутствует деление на минуты.
— Интересно... — не поворачивая головы и продолжая смотреть на мост, односложно заметила Дефне.
— Ты читала в путеводителе историю моста? — её отстранённость бросалась в глаза, точной причины он не знал, но догадывался, что неосторожные слова Матео могли её уязвить. Зная характер жены, Омер понимал, что допытываться об этом сейчас было бесполезно. Она ничего не скажет...