Последний час смены Бейли почти убивает меня. Я провожу каждую секунду, наблюдая, как тикают часы, и когда, наконец, приходит время уходить, я практически подпрыгиваю.
— Вы готовы? — спрашиваю я, как только время выходит, и Бейли улыбается мне.
— Я думала, этот день никогда не кончится.
Я беру ее за руку, когда мы выходим через заднюю дверь.
— Вы держитесь за руки, — говорит Хейзел.
Я протягиваю ей другую руку.
— Хочешь тоже держаться за руки?
Не говоря ни слова, она берет меня за руку, и мы идем через парковку. Когда мы добираемся до места, где паркуются сотрудники, я указываю на свою машину.
— Хотите поехать со мной? Я могу потом подвезти вас сюда.
— Почему бы мне не последовать за тобой на случай, если нам придется уехать пораньше? — предлагает Бейли.
Не спрашиваю у нее, что она имеет в виду, но, вероятнее всего, она делает это для Хейзел, поэтому я соглашаюсь. Мы подходим к ее машине, я наклоняюсь и целую ее в губы, прежде чем она садится.
— Я не хочу, чтобы он делал это со мной, — громко шепчет Хейзел, садясь в машину вместе с Бейли.
Мне приходится прикусить губу, чтобы не улыбнуться, когда Бейли закрывает дверь, и они начинают разговаривать. Разворачиваюсь и иду к своей машине, но в этот момент слышу звук двигателя, который пытается завестись. Оглядываясь назад, вижу дым, выходящий из-под капота машины Бейли, пока она пытается завести ее, но ничего не получается. Раздается громкий скрежет, а затем тишина.
— Эй, что случилось? — спрашиваю я, бросаясь к ней и открывая дверцу со стороны водителя.
— Все в порядке. На самом деле, это часто случается. Думаю, это из-за коробки передач, — говорит Бейли, выходя из машины со смущением во взгляде.
— Не беспокойся. У меня был джип, который нужно было толкать, чтобы включить первую передачу. — Отмахиваюсь я, сжимая ее руку.
— Правда? — спрашивает она, а потом улыбается.
— Я уже в этом мастер, — признаюсь я. — У меня есть парнишка, который работает с моими машинами. Почему бы тебе не оставить ключи под ковриком, и я попрошу его забрать ее сегодня вечером? Я позабочусь об этом.
— Не уверена, что могу позволить себе починить ее прямо сейчас, — говорит она, отворачиваясь от меня.
— Эй, — говорю я, касаясь ее подбородка. — Позволь мне помочь тебе, детка. Я могу позаботиться об этом. Он мне все равно должен.
— Серьезно? Почему ты так добр ко мне? — спрашивает она.
— Потому что ты этого заслуживаешь. И мне нравится заботиться о том, что принадлежит мне. — Я подхожу ближе и опускаю руку ей на шею. Наклоняюсь, чтобы нежно прижаться губами к ее губам. — Теперь я рядом, ясно? Тебе больше не нужно ни о чем беспокоиться.
— Я есть хочу, — говорит Хейзел, и я смеюсь. — Мы можем поехать на твоей машине? Эта сломалась.
— Да, можем, — отвечает Бейли, и мы все забираемся в мою машину.
По дороге в ресторан я пишу своему другу, чтобы пока нас не было, он забрал машину и отвез к себе в гараж.
Мы провели весь ужин, разговаривая о том, что любим — о музыке и еде. Хейзел была разочарована, что не получила сегодня билеты по радио, но я сказал ей, что могу попытаться достать их. Увидев, как засветились ее глаза от такой возможности, мне захотелось сводить ее на сотню концертов. Сестры говорили о том, какие фильмы они любят смотреть вместе и какие забавные вещи они делали. Ни одна из них не говорила о маме, и это хорошо. Я заставил Хейзел заказать два десерта, потому что она никак не могла выбрать, и можно было подумать, что это рождественское утро. Мы с Бейли держались за руки весь ужин, и мой взгляд все время был устремлен на нее, чтобы убедиться, что она настоящая. Как кто-то столь совершенный мог сидеть рядом со мной?
В конце ужина я спросил, можно ли отвезти их домой. А потом, поскольку в понедельник я снова собирался в магазин — могу ли забрать и отвезти их на работу. Хейзел согласилась раньше, чем это сделала Бейли, но, в конце концов, они обе сказали «да». Хейзел даже пригласила меня на Веселое Воскресенье. Понятия не имею, что это такое, но обязательно приеду рано утром. Мне хочется провести с ними весь день.
— Хейзел, я поговорю с Шоном секунду, хорошо? Давай, иди в дом, — говорит Бейли, когда мы оказываемся у их дома.
— Вы собираетесь целоваться, — говорит она, прежде чем выйти из машины и закрыть дверь.
Мы смеемся, но она права. Как только дверь закрывается, я притягиваю Бейли к себе и целую так, будто голодал несколько месяцев, а не часов. Поцелуй горячий и жесткий, и я провожу руками по ее груди и между ног, когда она притягивает меня ближе. Мы как подростки, впервые оставшиеся наедине, и я не могу оторвать от не рук.