Правила работы всех серьезных риелторских компаний категорически запрещают агентам принимать деньги у клиентов. В отдельных случаях платежи (авансы, средства на ускоренную приватизацию продаваемой квартиры и пр.) могут осуществляться только после заключения договора на обслуживание (оказание услуг). На руках у клиента должен остаться экземпляр такого документа. Но и в этом случае передавать деньги на ответственное хранение можно лишь в обмен на сохранную расписку (договор, соглашение), в которой определены назначение платежей и условия возврата средств через уполномоченных сотрудников.
Но бывает, что мошенники легко «обходят» сотрудников небольших или относительно недавно появившихся компаний — предлагают сделать те же работы, что и риелтор, только дешевле, или придумывают другие, не менее заманчивые условия. Возможно, аферисты действительно возьмут меньшие комиссионные, но впоследствии у их «клиентов» могут появиться большие неприятности, вплоть до потери квартиры. Поэтому в процессе подготовки сделки следует поддерживать контакт только со своим риелтором и, получив любое предложение, исходящее не от него, не реагировать, а еще лучше — дать знать риелтору о сути предложения. В таком случае у мошенников просто не останется пространства для маневра.
Нарочно не придумаешь: курьезные и просто необычные истории из риелторской практики
Экспертиза
Расскажу я вам, друзья, историю, как я экспертом прокуратуры был, по самому настоящему уголовному делу. Пришли к нам однажды в офис из межрайонной прокуратуры двое граждан — следователь с помощником прокурора. Экспертизу им, видишь ли, нужно было провести. Жулики большую квартиру в стареньком доме на Кутузовском проспекте продали, а взамен купили хозяину жилье в Братеево, в новом доме. Оформили все по БТИ, доплату забрали себе. Хозяина с семьей в Братеево перевезли, а денег им никаких не дали. Метражи-то в квартирах одинаковые, а цена балансовая, государственная. В Братеево она даже выше, чем на Кутузовском проспекте, получается (износ-то большой, дом 1952 года!). Милиция нашла жуликов, повязали их, арестовали то есть, а они отпираются: «Вины-то нашей нет, все честно — поменяли то на это!»
Запутались прокурорские с милицейскими, ничего сделать не могут — нет корысти вроде никакой — по документам цены одинаковые. Сидит следователь у себя в кабинете, а жулик через стол улыбается, глазки жмурит и смотрит на следователя лукаво.
«Ничего-то ты не сделаешь, — думает, — руки у тебя коротки. Выскользну я отсюда, как намыленная пуля!»
Рассердился следователь да и решил в компанию нашу за помощью обратиться. Приехал к нам, в кабинет ко мне вошел. Вижу — помочь нужно прокуратуре, ускользнут жулики, других обманывать начнут. Следователь мигом бумаги оформил, в эксперты меня завербовал. «Сколько, — говорит он, — с прокуратуры причитается за оценку?» Говорю ему искренне: «Прокуратура у нас небогатая, поэтому, если я с вас настоящую сумму запрошу, бюджет не сойдется. Не хочу государство за карман держать, сделаю дело свое из одного принципа, искусство любя». Следователь так лицом и просветлел.
Приехали на объекты, осмотрели все внимательно. Картина, в общем, ясная была — что Братеево, что Кутузовский проспект, метраж-то одинаковый, но в Братеево и первый этаж еще. Стал я экспертное заключение писать. Только первый лист написал, телефон — дилинь-дилинь. Беру трубку — звонит знакомый риелтор из мелкой фирмы, каких и тогда, и сейчас на рынке тьма. Говорит: «Я слыхал, ты экспертизу пишешь, так здесь человек есть, которому до этого дело». Отвечаю ему, что хорошо, мол, разговор интересный. «Только, — говорю, — посредники мне здесь не нужны, пусть приходит человек твой, поговорим». Понял я сразу, о чем разговор у нас пойдет да на каких тонах беседа проходить будет... Трубочку телефонную поднял, набрал номер следователя, описал в двух словах ситуацию.